Милей Езерский: Каменотёс Нугри

Наконец Кени опомнился. Он принялся помогать Нугри. Но Тинро долго еще не мог притти в себя. Добыча казалась ему собственностью троих. Дрожа, он наполнял мешок жадными руками.

- Все мое, - говорил Тинро, прижимаясь к мешку.

- В этих мешках нет ничего нашего! - крикнул Нугри.

- Как бы не так! - спорил старик. - Разве я полез бы в чертог вечности?

- Опомнись, Тинро! Неужели ты забыл Ани? Разве он не бедствовал и не страдал у тебя на глазах?

- Ани... Ани...

- Он погиб. Так же гибнут тысячи. И ты должен во имя Ани подумать о бедняках.

- Да, да, - заплакал старик. - Бери мой мешок... жизнь... золото... Зачем мне все это, когда у меня нет Ани?... Ничего мне не надо.

Наполнив мешки, они взвалили их себе на плечи. Всех драгоценностей взять они не могли. Предусмотрительный Нугри предложил захватить с собой продовольствие.

"Еще неизвестно, когда мы выберемся отсюда, - думал он. - Лучше взять еду и питье, чем тащить лишнюю тяжесть. Эти золотые чаши и сосуды только оттянут плечи. Было бы нас пятеро или шестеро, все бы взяли! Но, если боги нам помогут, мы еще вернемся сюда".

Нугри обернулся к друзьям.

- В путь! - воскликнул он.

И они пошли, сгибаясь под тяжестью ношей.

15

По расчетам Нугри, они давно уже должны были дойти до выхода, а коридору не было конца. За статуями, казалось, мелькали тени, и суеверный ужас охватывал людей.

Нугри остановился.

- Мы топчемся на одном месте... заблудились, - сказал он. - Помнишь, Кени, до выхода было совсем близко. Мумию Рамзеса несли не так уж долго.

- Нужно вернуться на старое место и попытаться найти правильную дорогу.

- Ты советуешь, Кени, итти к храму? - вскричал Тинро. - Но это такой путь... такой путь...

- Мы очевидно, повернули вправо или влево, вместо того чтобы итти прямо.

- Не слушай его, - сказал Нугри. - Ты прав, Кени! Нужно вернуться.

Тинро сбросил мешок со спины.

- Я устал таскать на себе эту тяжесть, - сказал он. - Вы, молодые, сильнее старика... А были бы на моем месте...

- Отдохни, потом и пойдем, - прервал его Нугри. - Нужно поскорее добраться до храма.

Тинро молчал, не желая возражать, но он сомневался в удаче.

Опять они шли с мешками на плечах. Нугри был впереди с факелом в руках.

Вдруг он остановился. Путь преграждала темная фигура. Кени и Тинро вскрикнули.

- Кто ты? - спросил Нугри, и сердце его забилось.

Ответа не было.

Нугри подошел ближе. Это была черная базальтовая статуя Тота. Бог мудрости с головой ибиса стоял, устремив на людей блестящие агатовые глаза. В протянутой к ним руке он держал дощечку, на которой писал грифелем.

- Да ведь мы здесь не проходили! - вскричал Кени с испугом в голосе. - Куда ты привел нас, Нугри?

- Снова сбились с дороги, - подхватил Тинро и швырнул мешок на пол. Нет, не выбраться нам отсюда! Если ты, Нугри, не знал, куда итти, зачем взялся нас вести?

Нугри вспыхнул.

- Если дорога тебе известна, бери факел и веди нас!

Старик взял факел и свернул влево.

Нугри и Кени молча шли за ним. Нугри думал о том, что Тинро идет наугад и тоже заблудится. А Кени зорко присматривался к статуям духов и богов. Он убеждался с каждым шагом, что старик ведет их по местам, где они не проходили. Так они блуждали очень долго. Еды у них давно уже не было, и они голодали. Но все шли вперед.

Когда они дошли до стены, на которой была надпись: "Стойте, грабители! Еще шаг - и вы умрете", Нугри остановил Тинро:

- Ты тоже, друг, не знаешь дороги.

Старик опустил голову, и слезы закапали из его глаз.

- Что же делать? - вздохнул он. - Бери факел, Кени. Может быть, боги милостивее будут к тебе.

- Боги, боги! - злобно вымолвил Кени. - Они против нас. Знаешь, что написано? - И он указал на стену.

- Что бы ни было написано, - прервал его Нугри, - мы непременно выберемся отсюда. Веди же нас, Кени!

Кени шел неуверенно. Когда они подошли к статуе Изиды и Озириса, надежда мелькнула в сердцах каменотесов. Они ободрились, повеселели. Но не успели они пройти и ста шагов, как наткнулись на нишу, из которой угрожающе выступала ослиная голова Сета, со злыми глазами.

Испуганные и растерянные, они не замечали, что проходили по одним и тем же местам: каждый раз коридор казался иным, принимая фантастический облик. Предметы двоились и троились в их глазах. При мигающем пламени факела боги угрожающе поднимали руки, нередко чудились позади поспешные шаги, даже голоса казались чужими. Но каменотесы крепились, скрывая друг от друга страх, овладевший ими с тех пор, как они попали в гробницу.