Принести в альманах рукопись своего первого произведения было для начинающего литератора довольно смелым поступком. В "Ковше" печатались Алексей Толстой, Леонид Леонов, Борис Лавренев, Михаил Зощенко, Вениамин Каверин... Из поэтов: Борис Пастернак, Осип Мандельштам, Павел Антокольский, Николай Асеев. А.М.Горький считал "Ковш" одним из лучших литературных периодических изданий того времени.
Первым в редакции рукопись Аркадия Голикова прочитал Сергей Семенов. Передавая ее другим членам редколлегии, сказал:
"- Это, конечно, не роман, а повесть... Но это здорово... По-моему, из него может получиться писатель. Почитайте!"
Мнение члена редколлегии Константина Федина записано в автобиографии Аркадия Гайдара:
"Писать вы не умеете, но писать вы можете и писать будете".
Началась работа над текстом повести. Аркадий Гайдар вспоминает:
"Учили меня: Константин Федин, Михаил Слонимский и особенно много Сергей Семенов, который буквально строчка по строчке разбирал вместе со мною все написанное..."
И все же напечатанная в "Ковше" повесть "В дни поражений и побед" успеха Аркадию Голикову не принесла. Нельзя сказать, что ее не заметила критика. Заметила, да еще как! Известный в ту пору литературный критик Михаил Левидов, выступивший с обзором альманахов "Ковш", "Недра", "Перевал" - двадцать два автора упомянуты, - даже начал с нее свою статью: "Нас интересует вопрос, на каком основании ожидал Аркадий Голиков, что его произведение понравится какому бы то ни было читателю. Сюжет? Вместо него банальный эпизод. Действующие лица не живут. Языка нет, так, серая пыль..."
Отрицательные рецензии появились в журналах "Звезда", "Книгоноша", и только "Октябрь" отметил, что "произведение А. Голикова отходит некоторым образом от шаблона...".
Теперь, когда минуло шесть десятилетий и мы знаем все книги Аркадия Гайдара, можно спокойно, с высоты нашего знания, перечитать эти рецензии. Можно признать, что кое в чем критики были правы. Хотя, конечно, и это сейчас особенно ясно видно, не заметили они, как даже в первой повести от страницы к странице постепенно становится крепче и звонче голос молодого писателя. А главное, не разглядели его искренности и чистоты, которую сразу почувствовали Константин Федин и Сергей Семенов.
Но как пережил тогда этот удар сам Аркадий Голиков? Что делал, чувствовал он, когда грянул гром и сверкнули молнии?
Он работал. За полгода им было сделано немало. Крепко поработав над "Днями поражений и побед", написал несколько глав "Последних туч". Правда, это отложил. Зато опубликован рассказ "Патроны". И вот на столе законченная повесть "Р.В.С."... Что дальше?
Последнее время снова все чаще гудело в висках. Видимо, устал. Да и что там ни говори, разгромные статьи в журналах о первой повести тоже не прошли даром...
Весной 1925 года Аркадий Голиков уезжает из Ленинграда.
Куда? Главное тронуться в путь. Там будет видно...
Он любил дорогу. Она лечила, возвращала уверенность, вливала силы. "Нигде я не сплю так крепко, как на жесткой полке качающегося вагона, и никогда не бываю так спокоен, как у распахнутого окна вагонной площадки..." - написал он.
Влюбленность в движение и пространство осталась до конца жизни. Может быть, потому так и не удалось ему создать прочное, оседлое, уютное жилье с хорошим письменным столом и любовно подобранной библиотекой.
В одном из последних дневников, уже перед началом Великой Отечественной, он записал:
"Путник и дорога как целое - при одних обстоятельствах, а при других дорога его не касается, он касается ее только подошвами".
У Аркадия Гайдара дороги проходили через сердце.
Возвратившись из странствий в Москву, Аркадий встретил своего давнего товарища Александра Плеско. Была осень 1925 года, как раз шел призыв в армию молодежи 1903 года рождения, и Александра Плеско, который работал в Перми заместителем ответственного редактора газеты окружкома партии "Звезда", тоже переводили в военную печать.
Александр Плеско посоветовал Аркадию ехать в Пермь. Газета хорошая, коллектив молодой, дружный, кроме того, в "Звезде" сотрудничает Николай Кондратьев, их общий друг по Арзамасу.
Пермь - так Пермь!
Аркадий Голиков приехал в Пермь в самый канун 8-й годовщины Октябрьской революции. Через несколько дней в праздничном номере "Звезды" появился его материал.
"- На перекрестки! - задыхаясь, крикнул командир отряда. - Всю линию от Жандармской до Покровки... Сдыхайте, но продержитесь три часа.
Читать дальше