Б о г о м о л о в (смеётся). Да ведь некрологи-то не для лих и пишутся, а -для нас.
А н н а [входит]. Здравствуйте, Яков Антонович!
Б о г о м о л о в. Моё почтение, уважаемая.
А н н а. Ф-фу! Посмотрели бы вы на реке - ужас! Мужчины, женщины, совершенно голые...
Б о г о м о л о в. Да, да! Как в раю...
А н н а. Как в аду... это - вернее!
С о м о в (подвигая стул матери). Садись, мама!
Б о г о м о л о в. Эх, замечательная водка была в наше время!
ВТОРОЙ АКТ
У Терентьева. Тоже новенькая дача с небольшой террасой, на террасу выходит дверь и два окна; с неё до земли четыре ступени. Сад: четыре молодые ёлки, они - полузасохли; под каждой - клумба для цветов, но цветов нет, клумбы заросли травой. Две окрашенные в зелёную краску скамьи со спинками. У забора - кегельбан, начинается он небольшим помещением, в котором стоит койка, стол, два стула. В двери и окнах мелькает фигура Л ю д м и л ы , племянницы Терентьева. На террасе играют в шахматы К и т а е в и С е м и к о в.
К и т а е в. Не видишь? Шах королеве!
С е м и к о в. Ах ты... Скажи пожалуйста!
К и т а е в. Тебе, Семиков, на шарманке играть, а не в шахматы.
С е м и к о в. Не Семиков, а Семи-оков! В "Известиях" напечатано о перемене фамилии. Семик - языческий праздник, суеверие, - понял?
К и т а е в. А ты - играй, двигай!
С е м и к о в. Вот я и вставил оник: Семи-о-ков! Пустой кружочек, а облагораживает.
К и т а е в. Да ты - играй! Ну, куда полез? Шах королю!
С е м и к о в. Какой несчастный случай!
К и т а е в. Ну тебя к чертям! Неинтересно с тобой.
(Закуривает. Вышла Людмила, взяла стул, ушла. Оба смотрят вслед ей, потом друг на друга. Семиков складывает шахматы в ящик. Доносится пение скрипки.)
С е м и к о в. И под стихами приятно подписать: Се-ми-оков.
К и т а е в. А всё-таки как ловко ни играй на скрипке, - гармонь преобладает её.
С е м и к о в. Теперь стихи легко у меня текут.
К и т а е в. Как слюни. Я, брат, творчество твоё - не люблю, жидковато оно.
С е м и к о в. Ты не понимаешь, а Троеруков...
К и т а е в. Он тебя хвалит, потому что - запуганный интеллигент. Хотя - башковатая личность... Правильно говорит: конечно, говорит, существует масса, но - без героев история прекращается. Это - верно: ежели я себя не чувствую героем, так меня вроде как и нет совсем. Тут можно дать такой пример: построили судно, так допустите его плавать, а ежели оно всё на якоре стоит, - так на кой чёрт его нужно?
С е м и к о в. Да, это верно!
К и т а е в. Или пошлют человека в болото - плавай! А - куда по болоту поплывёшь? Вот, примерно, я...
Л ю д м и л а. Китаев, ну-ка поди сюда, помоги.
[Китаев уходит.]
(Семиков вынул книжку из кармана, читает, шевелит губами.)
[Входит Миша.]
М и ш а. Ты чего тут делаешь?
С е м и к о в. В шахматы играл.
М и ш а. Спевка - здесь, в семь?
С е м и к о в. Да.
М и ш а. Арсеньеву - не видал?
С е м и к о в. Была, занавес чинить ушла.
М и ш а. Стихи читать будешь?
С е м и к о в. Могу.
М и ш а. Старые?
(Людмила в дверях.)
С е м и к о в. Нет, вчера написал:
Года за годами бегут,
А людям жить всё трудней,
И я понять не могу
Бешеный бег наших дней.
Куда они мчатся, куда?
М и ш а. Ну, ты это брось! Кому интересно, чего ты не понимаешь?
Л ю д м и л а. Как это, Ванечка, в башке у тебя заводятся такие скушные слова? Пахинида какая-то...
С е м и к о в. Говорят - "панихида", а не "пахинида".
Л ю д м и л а. Ну - ладно, сойдёт и пахинида! Сбегай-ко в клуб, там, наверное, дядя, скажи - обед давно готов. И Арсеньеву зови, если она там... (Семиков обижен, уходит. Людмила садится на стул.) Знаешь, как Саша Осипов прозвал его? Стихокрад; он, говорит, чужие стихи ворует, жуёт их и отрыгает жвачку, как телёнок. Ой, Мишка, надоело мне хозяйничать! Учиться хочу, а как быть? Уговариваю дядю - женился бы! А я - в Москву, учиться! Ежели здесь останусь - замуж выскочу, как из окна в крапиву.
М и ш а (солидно). Замуж тебе - рано!
Л ю д м и л а. Много ты понимаешь в этом! Не бойся, за тебя не пойду.
М и ш а. Да я бы и не взял эдакую...
Л ю д м и л а. Ох, ты... барашек! Нет, серьёзно, Мишка, ты - умный, ты послушай: дядю оставить на чужого человека - тоже не годится, работает он, как пятеро хороших, пить-есть ему - некогда, обшить, обмыть его - некому, о себе подумать - не умеет.
М и ш а. Ты с Арсеньевой посоветуйся...
Л ю д м и л а. Советовалась. Она решает просто - учиться! А мне дядю-то жалко, он меня на ноги поставил. Начала от скуки цветы сажать. Ну, - люди из сил выбиваются, а я - цветочки поливаю. Стыдно.
М и ш а. Да уж... Смешновато.
Л ю д м и л а. Костю Осипова не видал?
Читать дальше