Нина Горланова: Метаморфозы

Аленький цветочек, несмотря ни на что.

* * *

Неделю назад мы отмечали выход книги моей подруги. Лина Кертман написала о Марине Цветаевой сквозь призму любимой книги Марины Ивановны (Сигрид Унсет - "Кристин, дочь Лавранса"). Отмечали у нас (так захотела подруга). Я говорю: "Вот Аля закрыла архив матери до двухтысячного года, ждали мы, ждали, слава Богу! - дождались. Так интересно, что там - в дневниках Мура! Сколько мы узнаем нового? Прольется ли свет на страшную гибель Марины?! Уже бы могли цветаеведы московские в архиве побывать и нам сообщить в ЛГ, мол, так и так - то и то новое, ребята! Но никто ничего не сообщает нам".

И тут Лина, мой муж и Света (еще одна моя подруга) стали надо мной смеяться: куда спешить, чего ты хочешь, пройдут годы, пока люди осмыслят...

- Какие годы! - спорила я. - Неизвестно, сколько протянут старики - из тех, кто сейчас занимается, интересуется судьбой Цветаевой... Надо спешить! Но нет, никто не спешит нам сообщить что-либо...

- Брось, Горланя, куда спешить! Все всё узнают в свое время...

И вот вчера звонит мне Лина: умерла Софья Николаевна Клепинина! А она так ждала: после операции пойдет в архив, прочтет дневник Мура... Они вместе жили в Болшево на той даче, с которой увели и Алю, и Сережу. Софья Николаевна говорила, что Мур был такой хороший, задавленный деспотичной матерью - они вместе с ним плакали под мостом, считали, что не нужны своим родителям, те такие строгие...

- Лина, я вам говорила, что надо спешить! Мы так устали от версий, нам так нужна истина! Если в самом деле НКВД вербовало Марину в стукачи, то мне как христианке легче принять самоубийство ее... А вы: куда спешить! Это с колбасой можно не спешить, а с истиной лучше поспешить к людям.

- Ниночка, ты тут оказалась права. Да. Признаю (плачет - Лина очень любила Софью Николаевну, они вместе делали книгу).

Московские цветаеведы! Поспешите - напишите нам, что там - в дневнике Мура?

Пермь