Даниил Хармс - Рассказы для детей

-- Федя Кочкин идёт спасать профессора Трубочкина,-- сказал редактор.

-- А что же делать нам? -- спросил писатель Колпаков.

-- Пока нам придётся только ждать.

<1>

Редактор схватил со стола первый попавшийся конверт, вынул из него бумажку и прочёл вслух: "Дорогой профессор Трубочкин! Я и мой приятель Миша Баранкин купались вчера в реке и вдруг увидели под водой живую курицу. Что бы это могло быть?"

-- Ну что? -- сказал редактор.-- Можете ответить на этот вопрос?

-- Может быть, это действительно была курица? -- сказал писатель Колпаков.

Редактор махнул рукой.

-- Нет, посмотрим другой вопрос,-- сказал редактор.

Художник Тутин распечатал другой конверт и прочёл: "Товарищ профессор Трубочкин! сколько нужно взять красных и синих воздушных шариков, чтобы они подняли меня на воздух? Женя Перов".

-- Ну,-- сказал редактор,-- кто может ответить на этот вопрос? Я лично не могу.

-- Я тоже,-- сказал писатель Колпаков.

-- И я тоже не могу,-- сказал художник Тутин.

-- Тогда что же делать без профессора Трубочкина?

В редакцию вошел курьер и принёс ещё пачку конвертов.

-- Профессору Трубочкину!-- сказал курьер и ушёл.

<2>

Профессор Тубочкин в опасности

Профессор Трубочкин знает всё. Но есть один человек, который считает, что профессор Трубочкин ничего не знает. Этот человек Софрон Бобов. <����Себя он называет великаном Бобовым. Действительно он очень высокого роста и очень сильный>. Вот портрет Софрона Бобова, нарисованный художником Тутиным. Как видите, портрет очень не ясный, но это потому, что у художника Тутина, когда он рисовал Софрона Бобова, очень тряслись руки. А руки у Тутина тряслись потому, что Софрон Бобов мог каждую минуту разорвать верёвки.

<3>

Я, писатель Колпаков, хожу теперь с повязанной головой. Я уже два месяца не брился, пятнадцать ночей не спал и десять дней не обедал. Я бегал по всему Ленинграду и разыскивал профессора Трубочкина. Но я его не нашёл. Профессор Трубочкин пропал. Зато вчера мне удалось отыскать великана Бобова. Оказалось, что Бобов совсем не великан. Даже я выше его ростом. Но зато Бобов обладает страшным голосом. Когда я спросил его: "где профессор Трубочкин?", Бобов начал мне что- то объяснять, но с таким грохотом, что я ничего не понял. Сначала у меня зазвенело в ушах и закружилось в голове, а потом вдруг стало совсем тихо. Я видел, как Бобов открывал и закрывал рот, и как от этого дрожит на столе посуда, качается на потолке лампа и лежащая на полу катушка с нитками то закатывается под диван, то опять выкатывается из-под дивана обратно. Тогда я понял, что я оглох. Я выскочил на улицу, сел в трамвай и поехал в редакцию. В трамвае передо мной стоял какой-то человек. Я спросил его: "Вы сейчас выходите?" Он мне ничего не ответил. Я подождал немного и спросил опять: "Вы сейчас выходите?" Он опять ничего мне не ответил. Тогда я сказал очень громко: "Да вы выходите сейчас или нет?" Человек повернул ко мне голову и, молча глядя мне в глаза, восемь раз открыл и закрыл рот. Тут я обозлился и закричал на весь вагон: "Да вы выходите или нет!" Вдруг все повернули ко мне головы и стали молча открывать и закрывать рты и махать руками. Тогда я вспомнил, что я ведь оглох. Я поскорее слез с трамвая и пешком пошёл в ушиную лечебницу. Доктор долго ковырял чем-то у меня в ушах, а потом забинтовал мне всю голову. Теперь я хожу с повязанной головой и ничего не слышу. Но где профессор Трубочкин!? Если кто услышит что-нибудь о профессоре Трубочкине, то пусть немедленно сообщит об этом по адресу: Ленинград, Дом Книги, Редакция журнала "Чиж", писателю Колпакову.

<4>

Профессор Трубочкин лежал на полу, связанный по рукам и ногам толстой верёвкой. Рядом на табурете сидел очень толстый человек и курил трубку. Это был великан Бобов.

Великанов нет, есть только очень высокие люди. А Бобов даже не был очень высоким человеком. Но сам себя он называл великаном.

-- Ты, профессор Трубочкин, знаешь всё,-- говорил великан Бобов.-- А я ничего не знаю. Почему это так?

-- Потому что ты лентяй. Вот почему ты ничего не знаешь,-- сказал профессор Трубочкин.-- А я знаю так много, потому что я всё время что-нибудь изучаю. Вот даже сейчас, я лежу связанный, разговариваю с тобой, а сам в голове повторяю таблицу умножения.

-- Ох, эта таблица умножения!-- сказал великан Бобов.-- Сколько я её ни учил, так и не мог выучить. Одиножды один -- четыре! Это я ещё запомнил, а уж зато больше ничего в голове не осталось!

-- Да, наука легко не даётся...