Илья Ильф: Светлая личность

Каин Александрович отлично знал универсальность этого слова и грустно ответил:

- Плохо.

- Душат? - спросил Брак.

- Уже задушили, - ответил Каин Александрович. - С работы сняли. Того и гляди под суд попаду.

- За что?

- По вашему делу. Подряд на фонари.

- Значит, выходит, что и я могу попасть с вами?

- Вполне естественно.

- Позвольте, Каин Александрович, но ведь с моей стороны это была не взятка, а добровольные отчисления, благодарность за услуги, которые вы мне оказывали в сверхурочное время.

- Нет, Николай Самойлович, будем говорить откровенно. Прозрачный сидит сейчас у бухгалтеришки Евсея, которого я, дурак, своими руками взял на службу, и играет на мандолине. Как только игра прекратится, нам сообщат. Так что если подлец Евсей захочет подослать Филюрина сюда, мы будем вовремя предупреждены. Итак, поспешим. Вы - лиходатель, а я - взяткобратель, а никакая не благодарность. Для нас обоих существует одна статья. Поэтому нам надо спасать друг друга.

- Кто бы мог подумать, что из-за такого дурака, как Филюрин, вся жизнь перевернется. Вы знаете, Каин Александрович, еще неделя - и я уже не человек.

- Подождите, Николай Самойлович, не убивайтесь.

- Нет! Нет! Я уже чувствую! Брак погибнет, как погиб Тригер. И, сказать правду, Тригеру лучше там, чем Браку здесь. Магазин пустят с молотка, квартиру заберут, в учреждениях сидят какие-то тигры. И в довершение всего могут посадить.

- Вы думаете, мне лучше? - с чувством сказал Каин Александрович. Воленс-неволенс, а я должен кормить детей и брата Авеля, которых я сам уволил. Денег нет, и я не знаю, откуда они могут взяться.

- Нужно действовать. Нужно что-нибудь придумать. Неужели Прозрачного никак нельзя сковырнуть?

- Попробуйте сковырните! Вы знаете про его шутки в учреждениях?

- "А я здесь"?

- Ну, да. Так вот, попробуйте сковырните вы его, когда никто не знает, где он и что!

- Вот если бы он не был прозрачный... - задумчиво молвил Николай Самойлович.

- Чего еще захотели! Да я бы его тогда моментально выгнал со службы, да так, что местком и пискнуть не посмел бы!

- Тогда есть только одно средство! Сделать его снова видимым!

- Открыл Северную и Южную Америку! - с иронией произнес Доброгласов. Не вы ли это забросите свои коммерческие дела и займетесь изобретенческими вопросами?

- Нет, не я.

- А кто?

- Тот, кто сделал его невидимым.

- Бабский!!

- Догадались наконец.

- Но ведь он совершенно сумасшедший.

- А самое существование Прозрачного - это не сумасшествие? А мы с вами не сумасшедшие, если живем в таком городе и до сих пор не издохли?!

Глаза Каина Александровича расширились. Надежда залила их зеркальным светом.

- Да! - закричал он. - Мы должны выявить Прозрачного, и мы его выявим!

Николай Самойлович поспешно переодевался. Он стянул свое брюхо замшевым поясом с автоматической застежкой. Заливаясь краской, застегнул ворот рубашки "лионез" и пошарил в карманах, бормоча:

- Да! Нужны деньги. О, эти деньги!..

- Их жалеть нечего, - сказал Доброгласов, - с лихвой окупим.

- Ну, с богом! Вы знаете, Каин Александрович, никогда в жизни я еще так не волновался.

И союзники поспешно двинулись на Косвенную улицу, прибавляя шагу по мере приближения к затхлому жилью изобретателя.

В начале Косвенной их поразили необычные крики. Навстречу им по мостовой двигалась странная процессия. Впереди всех, пританцовывая и взмахивая локтями, бежал совершенно голый, волосатый, грязно-голубой мужчина.

Нужно думать, что нагретые солнцем булыжники обжигали ему пятки, потому что голый беспрерывно подскакивал вершка на три от мостовой.

- Я невидимый! - кричал голый низким колеблющимся голосом.

Толпа отвечала смехом и улюлюканьем.

- Я невидимый! Я невидимый! - надсаживался человек. - Я перестал существовать!

- Кто это такой? - спросил Каин Александрович у мальчишки. - Что тут случилось?

Но никто не отвечал. Зрителям не хотелось терять на пустые разговоры ни одной минуты.

Голубой человек с грязными подтеками на спине делал уморительные прыжки. Толпа негодовала:

- Срам какой!

- Давно такого хулиганства не было!

- В милицию его!

- Я невидимый! - вопил голый. - Я стал прозрачным. Я, прощу убедиться, изобрел новую пасту "Невидим Бабского"!

- Бабский! - ахнул Доброгласов. - Мы пропали, Николай Самойлович. Видели, что делается? Окончательно спятил!

К месту происшествия уже катил в пролетке постовой милиционер.

- Держите его, граждане! - крикнул он. - Окажите содействие милиции.