Игорь Яркевич - Ум, секс, литература

Когда Лена закончила, кто-то опять вздохнул. В каноническом "Вишневом саде" тоже кто-то все время вздыхал. Может быть, сам вишневый сад. Он понимал: его скоро выебут. Вот и вздыхал. Или вздыхал секс, который в "Вишневом саде" на втором плане. Секс вздыхал потому, что его не пускают на первый план. Также секс вздыхал из-за отсутствия в пьесе ума. Лена, слава Богу, в своих "Вишневых адах" не использовала парадигму вздоха. Там и так всего хватает. А после того, как Лена закончила, вздохнули двое. Вздохнул Федя. Феде опять досталось больше всех! И вздохнул мой русский хуй. Он был разочарован. Его перестали гладить. По нему перестали водить вверх-вниз. Лена занята "Вишневым адом", а про него забыла совсем.

В третьем варианте "Вишневого ада" слишком много Орвелла. Орвелл не понял механизмов русской революции. Ты их тоже, Лена, не поняла. Ты, Лена, глупая девушка! Лена, ты - совсем не глупая. Их никто не понял: не одна только ты и не один только Орвелл. "Скотский хутор" и "1984" - очередные басни с очередной моралью. Эта литература не дотягивает до Маркеса. До Пикуля она тем более не дотягивает. Ничего страшного. Какие к ебене матери механизмы! В русской революции не было никаких механизмов. В русской революции был только один голый пиздец. В русской революции был только голый пиздец механизма и механизм голого пиздеца.

И еще, Лена. Еще вот что. Самое главное, Лена, на чем ты споткнулась в "Вишневом аде", - ты не нашла путей к русскому контексту. И ты мало водила по моему хую вверх-вниз. Ты здесь, впрочем, не виновата. Ты здесь ни при чем. Я не могу списать только на тебя провал девяностых! Мы все не нашли путей к русскому контексту. Мы все мало водили по своим и чужим хуям вверх-вниз.

Третий вариант "Вишневого ада" не вызвал такого восторга, как предшествующие два. Но все равно - многие были довольны. Некоторые были разочарованы, но большинство были довольны. Все сразу стали пить. Много пить. Мужчины стали много пить. Женщины стали много пить. Тогда в России женщины пили так же много, как и мужчины. Сейчас женщины пьют меньше. Но сейчас и мужчины меньше пьют.

Снова и снова много пили. Хвалили Лену. Ругали советскую власть. Если Брежнев был жив, то ругали Брежнева. Если он уже умер, то ругали кого-то следующего после Брежнева. Вдруг все разделились. Все мужчины оказались в одной комнате, а все женщины - в другой. Запахло гомосексуализмом. Тогда для России это был непривычный запах. Это была новость. Сейчас, конечно, не новость. Но тогда была большая новость. Тогда, правда, все было новостью. В том числе и гомосексуализм.

Меня обступили. Меня трогали. Мне говорили комплименты. Меня это не удивляло. В юности я нравился мужчинам. У меня были красивые глаза, и пальцы у меня тоже были красивые. К этому времени они все еще были красивые. Но только внутри. Снаружи они уже заматерели. А раньше они были красивые и снаружи.

Кажется, я даже с кем-то танцевал и целовался. Вроде бы это было по пьяни. Но мы все, хотя и много пили, были не такие и пьяные. Просто пьяному проще танцевать и целоваться с мужчинами.

Я за себя не боялся. С мужчинами у меня ничего получиться не может. К сожалению. У меня все-таки традиционно предрасположенный русский хуй. Он реагирует только на пизду. К мужчинам он плохо относится априори. В этом моя трагедия вплоть до сегодняшнего дня! Мне перестали нравиться женщины, но так и не начали нравиться мужчины. Я ушел от женщин, но так и не дошел до мужчин. Мне тяжело с женщинами. Они все такие дуры! Но и с мужчинами мне тоже тяжело.

Мне давали советы насчет Феди, как лучше сыграть козлика и как солдатика. Мне уже подбирали костюм. И грим подбирали.

С тем, кто подбирал мне костюм и грим наиболее тщательно, мы долго танцевали. И долго целовались. Теперь он - известный театральный режиссер. Или журналист. Или на телевидении. Я знаю, что он - известный, но в какой конкретно области - не знаю. Его зовут Андрей. И тогда его звали Андрей. У него соответствующая, откровенно гомосексуальная фамилия.

Он пытался гладить мне хуй. У него это плохо получалось. У Лены это получалось лучше. А может, у них получалось одинаково. Только мне больше нравилось, когда хуй гладит Лена.

У Андрея сразу появилась своя версия "Вишневого сада". У Андрея была иная версия, чем у Лены. Не "Вишневый ад", а "Вишневый зад". Это была радикальная версия.

Ведь "Вишневый сад" - чисто мужской мир. В нем нет места ни женщинам, ни вишням. Поэтому в "Вишневом заде" все мужские роли играют мужчины, а все женские - опять же они. Вся Россия изнасилована. Изнасилована советской властью и злыми ангелами. И полита кровью. Россия уже больше не может, а ее все равно продолжают и продолжают ебать. Отсюда вишневый, отсюда и зад. Вся Россия - сплошной вишневый зад. Но есть еще в России живая душа! Это, конечно, Федя. И эту душу надо продемонстрировать людям.