Камиль Яшен - Xамза

Глубоко затянувшись английской папиросой, байвачча откинулся на спинку кресла. Он был раздражен сегодня с самого утра, хотя и старался никому не показывать этого.

Вчера в Коканд приехал Миркамилбай Муминбаев. И, как говорится, едва лишь выйдя из вагона железной дороги, андижанский миллионер уже через час встретился в своем номере в гостинице с неким человеком, который официально был владельцем всего лишь двух местных учетно-вексельных контор, а на самом деле через петербургский банк Рябушинского занимался в Туркестане крупными финансовыми операциями, пуская в оборот, по имевшимся слухам, средства нескольких членов императорской фамилии. Поговаривали также и о то, что это были не просто деньги великих князей, - главную роль, например, в махинациях с ценными бумагами играли якобы и капиталы из Европы.

Выяснить подробности встречи в гостинице Садыкджан-байвачча поручил своему близкому родственнику Алчинбеку, которого с некоторых пор за усердие приблизил к себе, а недавно тайно сделал одним из своих особо доверенных личных секретарей.

И вот что рассказал Алчинбек сегодня утром.

В прошлом году Миркамилбай депонировал в банке Рябушинского чудовищную сумму - один миллион восемьсот тысяч рублей из расчета шести процентов годовых. Вклад был сделан, естественно, не наличными, а учетом векселей. Агент Рябушинского трижды обернулся с этими суммами и на русских, и на европейских биржах, закладывая и перезакладывая андижанские векселя с помощью своих западных партнеров на счетах великих князей.

И все участники операции нажили кучу денег, а Миркамилбай получил чистыми на руки триста двадцать тысяч рублей! Как говорят русские, не ударив даже палец о палец!

А он, Садыкджан-байвачча, остался в стороне...

Еще глоток коньяка!

Сегодня вечером Миркамилбай Муминбаев будет здесь, у него. На любых условиях предложить ему деловое партнерство.

Шутка ли, триста двадцать тысяч рублей! Сколько нужно скупить, обработать и отправить в Россию хлопка, чтобы записать в книгах прихода эту сумму? Сколько товаров пропустить через магазины и лавки, чтобы взять такую разницу на элементарной купле-продаже? А тут выбросил на прилавок самый быстрый и прибыльный товар - деньги! - и оборот ускорился в несколько раз, а чистая прибыль как с неба упала.

Но чтобы торговать деньгами, нужно иметь хороших, надежных покупателей. Первому встречному-поперечному деньги, и особенно большие, предлагать нет смысла. Невыгодно. Когда продается такой товар, как деньги, и продавец и покупатель получают особую взаимную пользу друг от друга. И поэтому именно здесь, при торговле деньгами, очень важен личный контакт, объединение интересов.

Банк Рябушинского - хороший покупатель. Тем более хороший покупатель Европа. А участие и посредничество в сделках членов императорской фамилии - надежная гарантия успеха.

Подлец Миркамилбай сумел под самым носом у него, у Садыкджана, установить контакт с кокандским агентом Рябушинского.

Значит, теперь нужно идти на все - лесть, унижение, временные убытки, чтобы только войти в долю к этому проклятому Миркамилбаю и вслед за ним пробиться в Петербург, к великим князьям. А когда это произойдет, миллионера из Андижана можно будет и оттереть в сторону, а если начнет сопротивляться...

Садыкджан почувствовал, как внутри у него закипает крутая волна неуправляемого, слепого бешенства.

Так всегда бывало с ним, когда он терпел неудачу в делах или упускал реальную возможность быстро нажить хорошие деньги.

Если это состояние заставало его дома, он обычно уходил на женскую половину к одной из своих трех жен (чаще всего, конечно, к самой молодой) и в ее обществе искал утешения от своих неудачных финансовых предприятий.

Самую молодую жену звали Шахзода. У нее была очень женственная, зовущая фигура, а кожа такая нежная, что, едва прикоснувшись к ее руке, байвачча сразу же забывал обо всем на свете.

Много раз успокаивала красавица Шахзода своего темпераментного мужа, взбешенного деловыми неурядицами, много раз снимала напряжение с его души.

Но в последнее время и Шахзода перестала утолять гнев.

Несравненные ее прелести уже не заслоняли перед свирепым взором байваччи многозначные цифры доходов, уплывших в чужие карманы то ли по своему недосмотру, то ли по чьей-то чужой воле. И хотя никакого застоя в делах не было, а сумма общего капитала непрерывно возрастала, общение с молодой женой больше не облегчало того мрачного, гнетущего состояния, которое неизбежно наваливалось на него, когда упущенную выгоду нельзя было уже наверстать ничем.