Даниил Хармс - Стихотворения (356 шт)

а если комната вдобавок девичая

то нужно говорить как-то иначе

- Все удовлетворены и идут к выходу

всё

11 февраля 1926 года

* * *

Ты шьёшь. Но это ерунда.

Мне нравится твоя манда

она влажна и сильно пахнет.

Иной посмотрит, вскрикнет, ахнет

и убежит, зажав свой нос.

и вытирая влагу с рук

вернётся ль он, ещё вопрос

ничто не делается вдруг.

А мне твой сок сплошная радость.

ты думаешь, что это гадость,

а я готов твою пизду лизать, лизать без передышки

и слизь глотать до появления отрыжки.

<1931 год>

* * *

Убежали стрехи с плеч

Суним плечи хоть бы в печь

Суним звёзды хоть в мешок

Здревья царствия кишок:

То в кишке бежит водами

он со смехом сытый хлев

он в лицо подносит даме

незаметный муки гнев

Та глядит во все зрачки

в мысли тёмные значки

глаз унылых пятачки

смотрит дерзко сквозь очки

Сквозь меня просунут провод

Жалит в сердце милый овод

Смутно вижу образ подметальщицы

ока с веником ходит меня волнуя

я вижу ты собираешься уходить.

Как жаль, что я не могу

пойти с тобой.

<1931 год>

* * *

Уже бледнеет и светает

Над Петропавловской иглой,

И снизу в окна шум влетает

Шуршанье дворника метлой.

Люблю домой, мечтаний полным

и сонным телом чуя хлад,

спешить по улицам безмолвным

еще сквозь мертвый Ленинград.

* * *

Узы верности ломаешь,

от ревности сам друг хромаешь.

Ты ускользнула в дверь с японцем,

дверь тихо притворив,

вошла стройна, нежданно солнцем

врачей унылых озарив.

Нне ж предоставила помнить твоих прогулок холод.

Ах, если б не сковал меня страх перед женщиной и голод,

и ревность не терзала б мне виски,

я не испытывал бы той нечеловеческой тоски.

18 сентября 1931 года

* * *

Ума своего недостойный внук

Давно окруженный пороками

Ключом отопри вдохновенья сундук,

Упомянутый в стари пророками.

Только где этот ключ:

В небесах между тучь

Или в море под хладными волнами?

Или в чёрных горах,

Или в тёмных дарах

28 июня 1930 года

* * *

Умным правит краткий миг

глупый знает все из книг

Умный глупому не пара

Умный груз, а глупый тара

1933 год

Турка - турка

1

Утром рано на заре

ехал турка на горе

летом гром

зимою снег

в полдень чирки

кур кир кар.

2

Вот и феска и халат

турка любит шеколад

летом гром

зимою снег

в полдень чирки

кур кир кар.

3

Турка скачет в облака

дайте турке молока

летом гром

зимою снег

в полдень чирки

кур кир кар.

4

Турка скачет над рекой

милый турка дорогой

летом гром

зимою снег

в полдень чирки

кур кир кар.

5

Сверху звезды снизу мост

турка скачет во весь рост

летом гром

зимою снег

в полдень чирки

кур кир кар.

6

Здравствуй небо! Здравствуй ночь!

крикнул турка во всю мочь

летом гром

зимою снег

в полдень чирки

кур кир кар.

<1930 год>

* * *

Фадеев, Калдеев и Пепермалдеев

однажды гуляли в дремучем лесу.

Фадеев в цилиндре, Калдеев в перчатках,

а Пепермалдеев с ключом на носу.

Над ними по воздуху сокол катался

в скрипучей тележке с высокой дугой.

Фадеев смеялся, Калдеев чесался,

а Пепермалдеев лягался ногой.

Но вдруг неожиданно воздух надулся

и вылетел в небо горяч и горюч.

Фадеев подпрыгнул, Калдеев согнулся,

а Пепермалдеев схватился за ключ.

Но стоит ли трусить, подумайте сами,

давай мудрецы танцевать на траве.

Фадеев с картонкой, Калдеев с часами,

а Пепермалдеев с кнутом в рукаве.

И долго, веселые игры затеяв,

пока не проснутся в лесу петухи,

Фадеев, Калдеев и Пепермалдеев

смеялись: ха-ха, хо-хо-хо, хи-хи-хи!

18 ноября 1930 года

другом варианте: "Халдеев, Налдеев и Пепермалдеев..."

* * *

Факиров

Моя душа болит.

Перед глазами все как прежде,

а в книгах новая вода,

не успеваю прочитать страницу,

звонит над ухом телефон

и в трубку говорит мне голос:

Петр Нилыч, сегодня в три часа обед у Хвалищевского,

вы будете?

Да, отвечаю, буду.

И книгу в сторону кидаю,

и одеваю лучшую пару,

и свою келью покидаю,

и стол, и кресло, и гитару.

И бреюсь, одеваю лучший галстук,

и выхожу к трамвайной остановке.

А вот вчера я покупал себе зубную щетку

и встретил в магазине Ольгу Павловну, ужасную трещотку.

И 1.5 часа выслушивал рассказ о комнатных перегородках,

о том, что муж ее без брюк и ходит в парусиновых обмотках,