Федор Кнорре - Одна жизнь

Этой ночью они все трое пришли в кабинет Беляева. Как всегда, Меловой первым, за ним Баймбетов, а позади всех - неторопливая, спокойно озабоченная, в своем домашнем платье - Сазонова.

- Какая связь с центром? - спросил, входя, Меловой.

- Связи больше нет. Телеграфист с Лузовой последним передал, что казаки ворвались на платформу.

Меловой расстегнул карман френча, достал и развернул сложенную бумажку.

- У вас, значит, эти последние новости по телеграфу. А у них уже листовки расклеены по городу. Послушайте: "Унтер-офицеры Русской армии! Нашими частями занята станция Лузовая. До меня дошло: большевики-коммунисты собираются вас мобилизовать. Разрешаю: оружие у комиссаров брать - и приказываю: немедленно переходить на нашу сторону. Тех, кто забудет долг присяги, - повешу! Генерал-лейтенант Сластенин". Вот как они работают, товарищ командарм, а мы не можем до сих пор кончить дело с разбежавшимся Саргородским полком.

- Им назначен последний срок явки на сборный пункт. Неявившихся будем ловить, как дезертиров.

- А где ловить? - спросил Меловой. - По окрестным хуторам, по пустырям, по базарам? Поштучно будем ловить, когда фронту позарез сейчас каждая рота! Упустили, потеряли управление, а теперь - ловить.

- Что же делать? - развел руками Беляев.

- Ловить! Будем ловить. Теперь уж нечего делать! С позором расстреляем для острастки первых десятка два, образумятся, когда почувствуют твердую руку. От товарища Невского никаких сведений?

- Он, видимо, не считает нужным поддерживать постоянный контакт. Сообщил, что проводит митинги по уездам, началась мобилизация. Надеется на успех. Мы с ним не сходимся во мнениях. Я считал, что мобилизовать унтеров в такой обстановке рискованно, а может быть, и пагубно. А теперь вот видите, что получается.

Сазонова, поправляя у себя на шее воротничок платья, тихо сказала:

- Приказ о мобилизации в Красную Армию бывших унтер-офицеров не от Невского, а из Москвы.

- Мы не обсуждаем приказов. В спокойных тыловых губерниях все пройдет нормально. А здесь, в условиях отступления, а может быть окружения, в условиях готовящегося в городе мятежа, мы на свою ответственность соберем в городе несколько сотен царских унтер-офицеров с оружием. Здесь нам самим нужно принимать решение по обстановке.

- И все-таки мы обсуждаем? - раздраженно спросил Меловой. Мобилизация уже идет на полный ход? Значит, нечего о ней и говорить. Я допрашивал сегодня перебежчиков из разных уездов, они в один голос твердят, что у белых сильная агентура среди мобилизованных унтеров. Большие группы готовы примкнуть к мятежу. И мятеж якобы должен начаться, когда унтера будут в городе с оружием.

- Ай, темный человек, - сказал Баймбетов. - Ай, темный!

- Все перебежчики темные люди, - согласился Меловой. - Я ни одному не верю. Мы все сопоставляем, чтобы прийти к выводу.

- Это верно говоришь, - поспешил согласиться Баймбетов.

- Сначала мы должны так или иначе покончить с вопросом о старгородцах, - жестко сказал Меловой. - А пока они тут бродят вокруг да около, подсылают делегатов и митингуют, никаких унтеров в город вводить нельзя.

- Правильно, - дважды резко мотнул головой Беляев. - Правильно!

- Мы срочно должны предупредить товарища Невского об обстановке в городе. Сообщить: мы категорически настаиваем, чтоб он не направлял унтеров в город, разве небольшими партиями, человек по пятьдесят, и, конечно, без оружия, чтобы мы могли их проверить.

- А что значит: унтера? Вчерашние фронтовые солдаты. Они прошли через революцию. Есть у нас основания им так не доверять?

- Товарищ Сазонова, - не оборачиваясь, сказал Меловой, - так ставить вопрос нельзя. У нас есть основания им доверять? Вот что ты спроси! Сазонова молчала, а он добавил: - Товарищ Беляев прав: в нормальной, спокойной обстановке мы бы их проверили, организовали, отсеяли враждебные элементы, и они пошли бы с нами. А сейчас пусти сюда батальон унтеров, и город в их руках окажется. И один черт знает, что у них на душе. Сколько унтеров сейчас у белых в армии исправно воюют против нас? Машинистка готова?.. Продиктуем сейчас письмо товарищу Невскому, одновременно доложим о положении в центр.

- Связи нет, - напомнил Баймбетов.

- Конная связь сработает, - сказал Беляев.

Меловой начал первую фразу. Машинка застучала, поспевая следом за словами; каретка побежала, торопливо постукивая... Для Лели пошла еще одна из многих путающихся в памяти ночей.

Были еще дни, и были ночи, неотличимые, не оставившие памятного следа, и еще одна ночь, которая уже совсем кончилась, когда на рассвете в штабе поднялась тревога. Дежурный взвод с топотом пробежал коридорами. В окнах устанавливали пулеметы, кричали, надрываясь, телефонисты, вызывая пригородные посты охранения. Нисветаев, радостно оживленный, носился, распоряжаясь, а Пономарев один в пустой канцелярии, шмыгая носом, аккуратно строчил, обняв левой рукой винтовку.