Всеволод Котов - Как Ебульен Степаныч и Николай Протезыч на РУП поспорили

- Нет ужо, сопля фаршированная, я тебя с осьми лет нянчил, а ты, стерва, на колеса Павла носки поставила! Я ш тебя, швабру, в панталыку сдам и видеть не смогу очей твоих жаберных! Шоб тебе проглота поперек горла стала!

- Ты мне шайбы не порочь! Я от тебя замуж вышла за тюленя восьмигрудого, и видала таких как ты, на Кавказе плесенью дышали!

Под трюфеля бы вас всех яйцами-то повыталкивать! Смерть собакам беспучивинным!

Пауза

Ебульен Степаныч глазом отдохнул, повернулся так спокойно в сторону Екатерины Матвевны и жалобную песню затянул:

Были мараты на череве знойном;

После обеда краснел унитаз;

Вечер. И тайные помыслы сразу:

Ты увидал, как олени в бегах...

Грустная песня затянулась над аулом, даже медведь в гости не зашел.

Акт 4

Вот рассвет... петухи жабой смолкли будоражной и Сабль Вышнев открыл свой левый глаз.

- Под?ем! - заорала толстая, явно невысокая уборщица с шваброй, жуя корку грязного апельсина, - ишь тут зябли размусолили!

После обеда продолжили свой разговор Павл Протезыч и Ебульен Степаныч.

- Т'к что говорите, бананы у вас на веранде кроликами покрылись? Или что не подарить безотказно? Я то ведь сам из губернии Повеселицкой буду, меня мужики гвоздем крестили!

- А ну, вон с корабля! - прошипел ослоусый боцман, причем сделал он это со зверской улыбкой вспухшего от болезней зайца, и всем стало совсем уж нехорошо.

- Делать нечего, - засиделись мы тут у вас, Шашлык Ананасыч. Без почки и пожару не наделаешь.

- Пойдем и мы, - предложили господам привстать престарелые подмышечные зерна. А то ведь Федосья Карповна нас подведет к обрыву-то, да и голыми пальцами на ногах-то и выставит.

Финал

- Так вот, Ебульен! Держу пари, что ты завтра молодежь из-под зала очками выжать не сумеешь! - выпалил Константин Прокопьев.

- Ну уж!!! - хлобысь по бумажной табуретке, чуть не вырвалась у Павла Протезыча правда наружу - зашито!