Владимир Козлов - Продавщица

Я долго не могу кончить, потом, наконец, спускаю ей в рот. Она выплевывает малофью на пол.

- Ты что, дурная? Пол ведь чистый, блядь.

Беру тряпку, вытираю малофью и бросаю тряпку в раковину, где грязная посуда.

- Все, пошли спать.

Я выключаю магнитолу.

В комнате снимаю джинсы и майку, остаюсь в трусах. Она ложится, как была: в платье.

- Ты что, не разденешься?

- Нет.

- Ну, как хочешь.

*

Я просыпаюсь первый. Она сопит. Платье задралось, и видны некрасивые белые трусы.

- Подъем! - Я трясу ее за плечо. Она открывает глаза, поднимается и идет в туалет.

Я выхожу на балкон. Бодуна нет - водку с пивом не смешивал: сначала одно, потом другое.

Возвращаюсь в комнату.

- А сколько время? - спрашивает она.

- Полдесятого.

- Бля, мне надо скорей домой, а потом на работу.

- Дорогу одна найдешь?

- Нет.

- Ладно, сейчас чаю попьем и пойдем.

Я ставлю чайник на газ и иду в туалет. Воняет говном: не побрызгала после себя освежителем.

Сцу, иду в ванную мыть руки. В раковине ее волосы и перхоть, на моей расческе - тоже.

Молча пьем чай с батоном.

- Давай поставим кассету, - говорит она.

- Нет, не надо.

Я достаю из магнитолы ее кассету, отдаю. Она сует ее в карман джинсовки вместе со своим списком песен.

Выходим из подъезда и поворачиваем к остановке.

Подходит автобус.

- Давай лучше на маршрутке, - говорит она. - На автобусе долго.

Я не отвечаю.

Подходит маршрутка, мы садимся, я отдаю водиле деньги. Кроме нас в машине только двое мужиков в костюмах и с портфелями.

Выходим на конечной - на вокзале.

- Ну, пока, - говорю я.

- Пока.

Иду пешком ко вчерашнему гастроному, покупаю бутылку пива и сажусь на ту же скамейку. Сейчас почти все скамейки пустые. Подбегает все тот же дед с открывалкой. В руке у него еще и сухая рыбина.

- Тараночки не желаете?

- Нет, спасибо.

Откупориваю пиво. Дед уходит.