Леонид Андреев - Том 4. Сашка Жегулев. Рассказы и пьесы 1911-1913

Володя (нарушая молчание) . Ветер какой сильный. Теперь нехорошее время для полетов, голову можно сломать и машину попортить. Вчера барометр стоял переменно, а нынче спустился ниже бури. Как это может быть, чтобы ниже бури? — смешно! Прокопий Евсеич, вы смотрели нынче барометр?

Телемахов (мычит) . Угу. Не мешай,

Володя.Прокопий Евсеич, будет сегодня наводнение или нет? Пушка стреляет.

Оба прислушиваются.

Телемахов.Не слышу. Я глуховат становлюсь. Ты что, мешать мне пришел? Лежишь, так лежи, авиатор тоже!

Молчание.

Володя.Прокопий Евсеич, а что у нас дома делается, вы не знаете?

Телемахов (сердито) . Тебе говорить хочется?

Володя.Да.

Телемахов.А мне нет. Не знаю, что у вас дома делается. Не знаю, и знать не желаю.

Володя.Я говорил по телефону из булочной, да у них трубка снята. Ничего не слышно.

Телемахов.А как чавкают — не слышно? Володя. Почему чавкают? Телемахов. Твоего папахена жрут. Не слышно? Так и молчи.

Молчание.

Володя.Прокопий Евсеич, вы профессор?

Телемахов.Профессор.

Володя.И генерал?

Телемахов.И генерал. Дальше что?

Володя.Зачем же вы напиваетесь? Вы каждый вечер так напиваетесь?

Телемахов.А ты зачем летаешь?

Володя.Так я для пользы, смешно.

Телемахов.Ну и я для пользы. Что же, ты решил так и не давать мне читать? Кто же из нас к кому пришел: я к тебе или ты ко мне? Гость!

Володя.А вы бросьте читать, успеете. Давайте поговорим. Ветер такой сильный.

Телемахов.Ты у меня каждый вечер бока пролеживаешь, так я каждый вечер и буду с тобой разговаривать? И о чем я с тобой, телелюем, говорить буду, ты об этом подумал? Голова!

Володя.Мало ли о чем. Прокопий Евсеич, а вам не скучно всегда одному быть? Ни товарищей у вас, ни друзей, один денщик, да и тот на кухне спит. Оттого вы и пьете, что один.

Телемахов (хмыкая) . Оттого?

Володя.А то отчего же? На вашем месте и корова запьет.

Телемахов.Корова? А ты видал, чтобы коровы пили?

Володя.Медведи пьют.

Телемахов.Медведи? Какой мыслитель, а! Медведи! Ничего в жизни не понимает, еще мычать толком не научился, теленок, а тоже в рассуждение лезет. Оттого что, потому что… Ты, Володя, мыслитель, да? Ну, а я мыслетель. (Долго смеется.) От слова: мыслете, понимаешь? Мыслетель, хе-хе, русский мыслетель.

Володя.Я о папахене беспокоюсь, сегодня у меня Сережка был, такие чудеса рассказывал… (Внезапно громко всхлипывает и оборачивается лицом к стене) . Сожрут они папахена, как вы думаете? Сами говорите, что чавкают.

Телемахов.Что, как баба… Перестань! Когда у человека бас, как у протодьякона, ему реветь поздно. Раньше бы ревел! Ты зачем из дома ушел, ты зачем одного его оставил?

Володя.Смотреть не мог. (Не оборачиваясь.) Я, Про-копий Евсеич, Саввича убью. Честное слово.

Телемахов.Ага! Саввича убью. Додумался! А о чем же ты раньше мыслил, мыслитель?

Володя.Я папахену верил, что он человек не плохой. Теперь у меня своя голова есть.

Телемахов.Своя голова есть? А твоему папахену можно верить, когда он человека хвалит, твой папахен что-нибудь в людях понимает, а? Ну, ну, ободрись. Это хорошо, когда своя голова есть, я тоже когда-то, брат Володя, был достаточно глуп — больше чем надо! Ты что-нибудь про мою жену слыхал? Дрянь баба, пигалица, птичьи мозги, только и любит, что духи и мыло. Еще массаж любит, думает, что вся наука и медицина состоит из массажа лица! Кажется, в надежде на бесплатный массаж и за меня вышла. Она вышла, а я ей пятнадцать лет сто рублей каждый месяц высылаю, каждый месяц первого числа — это как, по-твоему, мыслитель? Ну и, по-моему, так же! (Кричит.) Геннадий!.. (Звонит.) Драть меня надо за это, драть, драть, как Сидорову козу! Я себя презирать стал за эти сто рублей, я каждый месяц не перевод на сто рублей пишу, а сто розог себе пишу, розог, розог!..

Постучавшись, входит денщик Геннадий.

Дрыхнешь? Тебе звонят, а ты носом свистишь? Переменить.

Геннадий.Никак нет, ваше превосходительство.

Телемахов.Переменить!

Геннадий.Есть, ваше превосходительство.

Во все время, пока денщик проходит по комнате, принося вино, Телемахов через очки молча и сердито следит за ним.