Иван Тургенев: Том 1. Стихотворения, статьи, наброски 1834-1849

Оставь прошедшее в покое —
Меня погубишь ты.

Нет… нет… ты должен остаться, мой милый…
Хочу описать тебе наши могилы.
Об них ты завтра, до ранней зари,
Мой друг, позаботься — смотри.
Родную на первом схоронишь ты месте…
И брата с ней вместе…
Меня в стороне —
Но не слишком далеко —
И буду лежать одиноко,
Малютку на грудь ты положишь ко мне.
Когда я к тебе прислонялась, бывало,
Какое блаженство меня проникало…
Теперь — не могу я предаться вполне;
Как будто должна я себя принуждать,
Как будто не хочешь меня ты ласкать…
И это ты… и так приветно ты глядишь…

Сама ж ты говоришь,
Что это я… пойдем, мой друг, пойдем..

Куда?

  На волю.

   В гроб? Пойдем,
И если смерть за дверью ждет — пойдем
Отсюда… и в могилу — на покой…
Ни шагу дальше —
Но ты уходишь, Генрих…
О, если б я могла идти, с тобой!

Ты можешь… посмотри: раскрыта дверь.

Я не хочу уйти. Чего мне ждать теперь?
Какие радости теперь нас ожидают?
Бежать… к чему? Они меня поймают…
А милостыней жить так тяжело —
Особенно, когда на совести легло…
Так тяжело в чужой земле скитаться!
И не могу ж я вечно укрываться.

С тобой останусь я.

Скорей, скорей
Спаси твое дитя.
Скорей ступай
Вверх по ручью,
Всё по дорожке
И прямо в лес…
Налево, где доска лежит,—
В пруду…
Хватай его, хватай —
Оно подняться хочет…
Оно еще бьется —
Спаси, спаси!

Опомнись, Гретхен,
Лишь шаг один — свободна ты!

Как мне б эту гору скорее пройти!..
Там мать на камне сидит одна —
Холодная дрожь по мне пробегает…
Там мать на камне сидит одна —
И всё головою кивает.
Кивает, качает — устала она…
Она так долго спала, спала;
Она пробудиться никак не могла…
Никто не мешал нам с тобой целоваться —
Такого блаженства теперь не дождаться!

Напрасны мольбы… решился я!
Унесу я тебя!

Оставь меня — нет! Не позволю я! Нет!
Не берись за меня ты со всей твоей силой…
В угоду тебе я всё делала, милый…

Да вот уж и день… загорается свет…

Светает… последний день настал,
День свадьбы нашей… о да!
Не сказывай ты никому, что бывал
У Гретхен… не то — беда!
Что ж делать!.. Судьба!..
Мой друг, я увижу тебя…
Тогда мы с тобою не станем плясать…
Толпа теснится… толпы не слыхать…
Все лица безмолвны —
Все улицы полны —
Набат звучит… махнул судья —
Как вяжут они — как хватают меня.
И вот уже к плахе привязана я…
Топор размахнулся…
Затылок у каждого вдруг содрогнулся —
Безмолвно весь мир лежит, как могила.

Зачем я родился!

Ко мне! не то вы пропали —
О чем вы так долго болтали…
Наши кони храпят —
Чуют утро — домой хотят.

Что там из земли поднялось? Взгляни —
Вот этот… вот… прогони ты его — прогони —
Зачем он в святое место зашел? *
За мной он пришел!

Ты будешь жива — я клянусь!

О божий суд! я тебе предаюсь!

Скорей… обоих вас брошу я.

Отец, я твоя! Спаси меня!
Небесные силы, меня окружите!
Вы, ангелы! меня защитите!
Генрих, ты страшен мне.

Она осуждена!

Она спасена!

Ко мне!

Генрих… Генрих…

Нет, никогда передо мной,
Ни в час полудня, в летний зной,
Ни в тихий час перед зарею
Не водворялся над Невою
Такой торжественный покой.
Глубоким пламенем заката
Земля и небо — всё объято…
И, неподвижный, я стоял,
И всё забыл, и по простору
Невы великой — волю дал
Блуждать задумчивому взору.
И я глядел: неслась река,
Покрыта вся румяным блеском,
И кораблям, с небрежны, плеском,
Лобзала темные бока.
И много их… но все прижались
Друг к другу тесною толпой,
Как будто ввек они не знались
Ни с темным морем, ни с грозой —
И флагов мягкие извивы
Так слабо ветер шевелил,
Как будто тоже позабыл
Свои безумные порывы…
А недалеко от стены,
В воде спокойно отражаясь,
Стоял, дремотно колыхаясь,
Корабль далекой стороны.
И возле мачты, под палаткой,
Моряк лежал — и отдыхал;
Кругом стыдливо замирал
Вечерний луч и вскользь, украдкой,
Лицо нерусское ласкал.
Откуда ты? в наш край туманный
Зачем приплыл? на много ль дней?
Зачем глядишь с улыбкой странной
На небо родины моей?
О чем ты думаешь? Быть может,
Тебя минувшее тревожит —
Ты вспомнил прежнюю любовь * ,
Разлучный час и взгляд печальный —
И на губах, как будто вновь,
Зажегся поцелуй, прощальный.
Теперь, быть может, у окна
Она сидит… и не страдает;
Но, как свеча от ветра, тает
И разгорается она…
Иль, руки страстно прижимая
К своей измученной груди,
Она глядит полуживая
На письма грустные твои.
Но нет… свои воспоминанья
Я на чужого перенес —
Не знал он смутного страданья,
Не проливал напрасных слез,
Не расставался, не сходился,
Не воскресал, не умирал…
Нет! беззаботно он влюбился
И безотчетно целовал.
И там, в стране его счастливой,
В стране широких, синих вод,
Где под белеющей оливой
Ало́эс огненный цветет,
В стране лучей и красок ярких,
В стране томительных ночей,
Объятий трепетных и жарких
И торжествующих страстей, —
Его беспечно ожидая,
Она за пряжею сидит…
Да утром, косу заплетая,
Поет и ходит, и, вздыхая,
На море синее глядит.