Владимир Короленко: Том 1. Рассказы и очерки

«Мы подошли, — пишет Короленко в „Павловских очерках“, — к крохотной избушке, лепившейся к глинистому обрыву. Таких избушек в Павлове много, и снаружи они даже красивы: крохотные стены, крохотные крыши, крохотные окна. Так и кажется, что это игрушка, кукольный домик, где живут такие же кукольные, игрушечные люди.

И это отчасти правда… Когда мы, согнув головы, вошли в эту избушку, на нас испуганно взглянули три пары глаз, принадлежавших трем крохотным существам.

Три женские фигуры стояли у станков: старуха, девушка лет восемнадцати и маленькая девочка лет тринадцати. Впрочем, возраст ее определить было очень трудно: девочка была как две капли воды похожа на мать, такая же сморщенная, такая же старенькая, такая же поразительно худая.

Я не мог вынести ее взгляда… Это был буквально маленький скелет, с тоненькими руками, державшими тяжелый стальной напильник в длинных костлявых пальцах. Лицо, обтянутое прозрачной кожей, было просто страшно, зубы оскаливались, на шее, при поворотах, выступали одни сухожилия… Это было маленькое олицетворение… голода!..

Да, это была просто-напросто маленькая голодная смерть за рабочим станком. Того, что зарабатывают эти три женщины, едва хватает, чтобы поддерживать искру существования в трех рабочих единицах кустарного села».

Создавая страшную картину нищенского существования кустарей, Короленко показывает, что причина этого не в субъективных качествах скупщика, о чем неизменно говорили народники, а в самом характере капиталистического производства. Неизбежность эксплуатации кустарей в тех условиях писатель подчеркивает следующей формулой: «конкуренция — пресс… кустарь — материал, лежащий под прессом, скупщик — винт, которым пресс нажимается».

Подойдя таким образом к пониманию законов капиталистического производства, Короленко, однако, в конце своих очерков предлагает чисто народническое решение вопроса, наивно указывая на организацию складочных артелей и ссудно-сберегательных товариществ как на выход из положения. К чести писателя следует сказать, что, готовя следующую публикацию очерков, Короленко исключил из текста обращение к обществу с призывом «организации и устроения» и отказался от народнических иллюзий.

«Павловские очерки» — одно из самых замечательных произведений русской литературы, посвященных жизни кустарей. Наряду с достоверностью фактов и глубиной анализа мы находим в них живые, полные ярких красок описания жизни рабочего села и художественно законченные образы представителей «скупщицкого сословия» и рабочих-кустарей. В книге «Развитие капитализма в России» В. И. Ленин при характеристике положения кустарей сослался на «Павловские очерки» Короленко [3] В. И. Ленин, Сочинения, т. 3, стр. 382. .

Кропотливо изучая положение деревни, Короленко, подобно Глебу Успенскому, хорошо видел, что «признаком времени» становится резкое расслоение крестьянства и распад всех «устоев». Гармония интересов «единого крестьянства», которая на все лады воспевалась в либерально-народнической литературе, представляется писателю-реалисту сплошной фикцией. «Нет просто мужика, — пишет Короленко в очерках о голодном годе, — есть бедняки и богачи, хозяева и работники». Однако совершенно естественно, что он не ограничивается только констатацией факта широкого проникновения капитализма в деревню. «Признать наступление капиталистической эры совершившимся фактом, — пишет Короленко Сведевцову-Ивановичу 17 января 1896 года, — …не значит помириться со всеми ее последствиями».

К началу 90-х годов относится книга очерков Короленко «В пустынных местах». Это своеобразная история путешествия автора по Ветлуге и Керженщу. Тема этих очерков — уходящее прошлое и новое, рубеж двух эпох. Писатель видел, как умирает «старая Русь» и в отдаленные, глухие места Керженца и Ветлуги приходят буржуазные порядки. Короленко далек от идеализации «пустынных мест» с их первобытной стариной, но и в том новом, что несут с собой эти буржуазные порядки, писатель видел новую форму кабалы для народа.

Зиму 1892 года Короленко провел в Лукояновском уезде Нижегородской губернии. Это был один из уездов, сильно пострадавших от голода, наступившего после неурожайного лета 1891 года. Крестьяне умирали целыми семьями, хозяйства их были разорены до основания. Короленко видел «мужиков и подростков с нетвердой, шатающейся походкой, с лицами землистого цвета». Тогда же реакционная газета «Московские ведомости» выступила с обвинениями крестьян в «пьяном разгуле» и в лени, от которых якобы и зависел голод. Короленко ответил очерками «В голодный год». Он подверг беспощадной критике «невежественную, консервативную» лживость реакционной газеты и показал истинные причины крестьянского разорения.