Николай Гоголь: Том 4. Ревизор

Лука Лукич . Да, он горяч; я ему это несколько раз уже замечал… Говорит: как хотите. Для науки я жизни не пощажу.

Городничий . Да. Таков уже неизъяснимый закон судеб: умный человек или пьяница, или рожу такую состроит, что хоть святых выноси.

Лука Лукич . Не приведи бог служить по ученой части, всего боишься. Всякой мешается, всякому хочется показать, что он тоже умный человек.

Городничий . Это бы еще ничего. Инкогнито проклятое! Вдруг заглянет: а вы здесь, голубчики! А кто, скажет, здесь судья? — Ляпкин-Тяпкин. А подать сюда Ляпкина-Тяпкина! А кто попечитель богоугодных заведений? — Земляника. А подать сюда Землянику! Вот что худо.

Те же и почтмейстер .

Почтмейстер . Объясните, господа, что, какой чиновник едет?

Городничий . А вы разве не слышали?

Почтмейстер . Слышал от Петра Ивановича Бобчинского. Он только что был у меня в почтовой конторе.

Городничий . Ну что? как вы думаете об этом?

Почтмейстер . А что думаю? война с турками будет.

Аммос Федорович . В одно слово! я сам то же думал.

Городничий . Да, оба пальцем в небо попали!

Почтмейстер . Право, война с турками. Это всё француз гадит.

Городничий . Какая война с турками! просто нам плохо будет, а не туркам. Это уже известно: у меня письмо.

Почтмейстер . А если так, то — не будет войны с турками.

Городничий . Ну что же, как вы, Иван Кузьмич?

Почтмейстер . Да что я? Как вы, Антон Антоныч?

Городничий . Да что я? страху-то нет, а так, немножко… Купечество да гражданство меня смущает. Говорят, что я им солоно пришелся, а я, вот ей богу, если и взял с иного, то, право, без всякой ненависти. — Я даже думаю

(берет его под руку и отводит в сторону) , я даже думаю, не было ли на меня какого-нибудь доноса. Зачем же в самом деле к нам ревизор? Послушайте, Иван Кузьмич, нельзя ли вам, для общей нашей пользы, всякое письмо, которое прибывает к вам в почтовую контору, входящее и исходящее, знаете, этак немножко распечатать и прочитать: не содержится ли в нем какого-нибудь донесения или просто переписки. Если же нет, то можно опять запечатать; впрочем, можно даже и так отдать письмо, распечатанное.

Почтмейстер . Знаю, знаю… Этому не учите, это я делаю не то, чтоб из предосторожности, а больше из любопытства, — смерть люблю узнать, что̀ есть нового на свете. Я вам скажу, что это преинтересное чтение! иное письмо с наслажденьем прочтешь. Так описываются разные пасажи… а назидательность какая… Лучше, чем в Московских Ведомостях!

Городничий . Ну что ж, скажите: ничего не начитывали о каком-нибудь чиновнике из Петербурга?

Почтмейстер . Нет, о петербургском ничего нет; а о костромских и саратовских много говорится. Жаль однако ж, что вы не читаете писем. Есть прекрасные места. Вот недавно один поручик пишет к приятелю и описал бал в самом игривом… очень, очень хорошо: „Жизнь моя, милый друг, течет, — говорит, — в эмпиреях: барышень много, музыка играет, штандарт скачет“… с большим, с большим чувством описал. Я нарочно оставил его у себя. Хотите, прочту?

Городничий . Ну, теперь не до того. Так сделайте милость, Иван Кузьмич: если на случай попадется жалоба или донесение, то без всяких рассуждений задерживайте.

Почтмейстер . С большим удовольствием.

Аммос Федорович . Смотрите, достанется вам когда-нибудь за это.

Почтмейстер . Ах, батюшки!

Городничий . Ничего, ничего. Другое дело, если бы вы из этого публичное что-нибудь сделали, но ведь это дело семейственное.

Аммос Федорович . Да, нехорошее дело заварилось! А я, признаюсь, шел было к вам, Антон Антонович, с тем, чтобы попотчевать вас собачонкою. Родная сестра тому кобелю, которого вы знаете. Ведь вы слышали, что Чептович с Варховинским затеяли тяжбу, и теперь мне роскошь: травлю зайцев на землях и у того и у другого.

Городничий . Батюшки, не милы мне теперь ваши зайцы. У меня инкогнито проклятое сидит в голове. Так и ждешь, что вот отворится дверь и — шасть…

Те же, Бобчинский и Добчинский, оба входят запыхавшись .

Бобчинский . Чрезвычайное происшествие!

Добчинский . Неожиданное известие!

Все . Что? что такое?

Добчинский . Непредвиденное дело: приходим в гостинницу…

Бобчинский (перебивая) . Приходим с Петром Ивановичем в гостинницу…

Добчинский (перебивая) . Э, позвольте, Петр Иванович, я расскажу.