Виктор Ляпин - По-по-по

АННА, ворча, уходит и приносит таз с горячей водой и полотенце. Она ставит таз и снимает со КОЛОКОЛЬНИКОВА сапоги.

КОЛОКОЛЬНИКОВ осторожно опускает ноги в воду, сначала морщась от боли. Но постепенно по лицу его расплывается блаженная улыбка.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Не ли у нас там чего-нибудь из старых запасов? А? Какого-нибудь рому или коньяку?

АННА. Лучше я вызову машину "Скорой помощи" и заплачу, чтобы они отвезли вас туда, где действительно вас ждут.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Глупая женщина. Прекрати эти пустые разговоры! Пойди и приготовь мне, по крайней мере, горячего чаю с сухарями.

АННА. Вот это еще, куда ни шло. А то выдумываете, бог знает что.

Думаю, вам придется переночевать здесь. Все равно ни одна "Скорая" в нашу глушь в такое время не поедет. Где вам постелить?

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Я лягу только в свою кровать. И больше никуда. А ты, раз тебе взбрело в голову шутить, укладывайся, где хочешь.

АННА. Пошлет же господь такого постояльца!

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Вода совсем остыла, старая развалина! Неси скорей горячую воду!

АННА приносит еще один ковш горячей воды.

АННА. Как вас хотя бы зовут? Неудобно все время тыкать да выкать.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Николай Петрович.

АННА. А меня Вера Николаевна.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Совсем из ума выжила.

Иди ко мне. Вот так. Садись около меня. Ну что ты? Разве так можно? (Гладит ее по голове) Успокойся. Я с тобой. Я рядом.

Который сейчас час? Что там за окном, день или ночь? Стужа или слякоть? Мы вместе. И, значит, нам не страшны никакие завывания за окном.

АННА. Я давно привыкла к своему одиночеству.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Вот, заладила. Говорю же тебе, я с тобой. Я научу тебя, как и зачем жить. Я открою тебе глаза. Только немного потерпи. Дай мне отогреться и придти в себя.

АННА. Да, ладно, ночуйте, чего уж там.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Я давно заметил, что ты стала все забывать. Ты не помнишь лиц, имен, биографий. Тебе крепко изменяют память и зрение. Ты стала беспомощной. Я всеми силами стараюсь тебе помочь. Хотя бы это ты понимаешь?

АННА. Я не гоню вас. Бесчеловечно гнать в такую погоду человека на улицу. Только ведите себя прилично. Не позволяйте лишнего.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Погаси свет. Нет больше сил слушать твою ерунду. Надеюсь, завтра у тебя наступит просветление.

АННА гасит свет и уходит. В темноте КОЛОКОЛЬНИКОВ встает, пробирается к серванту и начинает осторожно рыться в ящиках. Потом собирает в скатерть посуду.

АННА включает свет.

АННА. Я говорила, у меня ничего нет.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Я почувствовал, что у тебя очередной припадок. Должен же я был хоть как-то защищаться, прежде чем окажусь на улице? В такие минуты бесполезно взывать к твоему разуму.

АННА. Вам все равно ночью никуда не дойти. Только чашки перебьете. Положите все на место и ложитесь спать.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Хорошо. Но с одним условием. Ты больше не будешь делать вид, что видишь меня в первый раз.

АННА. Мне все равно.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. И будешь называть меня Николай.

АННА. Иди спать, Николай.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. ...Ты тоже иди спать, Вера.

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

Утро следующего дня.

КОЛОКОЛЬНИКОВ сидит на постели. Прислушивается.

Видно, как он напряжен. Внезапно в его глазах появляется панический ужас. Он прыгает на кровати и кричит.

Входит АННА. Он замирает.

АННА. Уже рассвело. Ночью шел дождь.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Ты приготовила завтрак?

АННА. Конечно, милый.

Ты в состоянии одеться?

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Да. Я чувствую себя превосходно.

Скажи горничной, чтобы приготовила мне одежду.

АННА. Разве у нас есть горничная?

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Это шутка. Знаешь, я вчера в очередной раз написал заявление в милицию на нашего сына. Донос на сына.

АННА. У нас еще и сын...

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Да. И, причем, изрядный мерзавец.

Доброе утро, дорогая.

АННА. Доброе утро, дорогой.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Снег.

АННА. Снег.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Ветрено.

АННА. Ветрено.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. А зачем он ругает наше правительство?

Да. Я не ангел. Я никогда не говорил, что я ангел. Я люблю писать доносы. Когда ты выходила за меня замуж, ты знала, за кого выходишь. Или тогда было другое время? Чушь. Время всегда одно.

Что плохого в заявлениях в милицию? Почему ты так на меня смотришь? Что плохого в доносах? Это все романтизм, слюнтяйство, игры в героев. Плевать я хотел на ваших героев.

Ты сама не лучше. Ты постарела. Кроме того, я борюсь с собой. Иногда я теперь хожу в церковь. Я сменил идеалы. Я их улучшил. Что ты от меня хочешь? Нельзя требовать всего и сразу.