Федор Достоевский - Том 1. Повести и рассказы 1846-1847

Как отметил друг писателя критик Н. Н. Страхов, в «Хозяйке» Достоевский впервые затронул важную для всего его творчества тему взаимоотношений интеллигентного «мечтателя» и народа. Отсюда связь «Хозяйки» с «Преступлением и наказанием» (образ одинокого молодого мыслителя, противопоставленный миру петербургских трущоб, грязных лестниц, трактиров, полиции; эпизод неудавшегося преступления Ордынова, его психологическое состояние после этого и т. д.) и в особенности с «Братьями Карамазовыми» (Катерина и Грушенька; постановка философско-этической проблемы человеческой свободы в «Хозяйке» и в легенде о Великом инквизиторе).

Белинский резко отрицательно отозвался о «Хозяйке», заявив в статье «Взгляд на русскую литературу 1847 года»: «Будь под нею подписано какое-нибудь неизвестное имя, мы бы не сказали о ней ни слова <���…> Не только мысль, даже смысл этой, должно быть, очень интересной повести остается и останется тайной для нашего разумения, пока автор не издаст необходимых пояснений и толкований на эту дивную загадку его причудливой фантазии. Что это такое — злоупотребление или бедность таланта, который хочет подняться не по силам и потому боится идти обыкновенным путем и ищет себе какой-нибудь небывалой дороги? Не знаем, нам только показалось, что автор хотел попытаться помирить Марлинского с Гофманом, подболтавши сюда немного юмору в новейшем роде и сильно натеревши все это лаком русской народности <���…>. Во всей этой повести нет ни одного простого и живого слова или выражения: все изысканно, натянуто, на ходулях, поддельно и фальшиво». [46] Белинский В. Г. Полн. собр. соч. М., 1956. Т. 10. С. 350–351, Еще более резки отзывы в письмах Белинского к В. П. Боткину от 4–8 ноября 1847 г., где «Хозяйка» названа «мерзостью», [47] См.: Там же. Т. 12. С. 421. П. В. Анненкову от 20 ноября — 2 декабря 1847 г. и от 15 февраля 1848 г. («ерунда страшная»). [48] Там же. С. 467. В рецензии на отдельное издание «Бедных людей» Белинский писал:

«Г-н Достоевский недавно напечатал свой новый роман „Хозяйка“, который не возбудил никакого шуму и прошел в страшной тишине». [49] Там же. Т. 10. С. 363.

Более сочувственно, чем другие критики, отнесся к «Хозяйке» лишь Ап. Григорьев, отметивший как положительное достоинство повести ее «тревожную лихорадочность». [50] Рус. слово. 1859. № 5, отд. 2. С. 22

Повышение интереса к «Хозяйке» началось лишь в 1880-1890-х годах, когда эта повесть начала восприниматься критикой как один из ранних подступов Достоевского к социально-психологической проблематике его позднейших повестей и романов 60-70-х годов. В 1912 г. в Париже была поставлена пьеса Савуара и Нозьера «Гений подполья» по повести Достоевского «Вечный муж» с включением эпизодов из «Хозяйки» и «Записок из подполья». В 1922 г. инсценировка «Хозяйки» шла в Передвижном театре П. П. Гайдебурова в Петрограде.

Впервые опубликовано в изданном Н. А. Некрасовым юмористическом иллюстрированном альманахе «Первое апреля» (СПб., 1846), где рассказ сопровождается иллюстрациями А. А. Агина, П. А. Федотова и др.

Рассказ написан совместно Д. В. Григоровичем (гл. II, IV, V и VII ), Достоевским (гл. III, VI, VII ) и Н. А. Некрасовым (последнему принадлежат, вероятно, не только стихи, но и часть прозаических глав). Возможно участие каждого из соавторов и в соседних главах.

По предположению К. И. Чуковского, две строчки точек в двух местах первой главы отмечают стихи, выброшенные цензурой, причем в первом случае была изображена расправа барина с крепостным холопом.

Иллюстрированный альманах «Первое апреля» был издан Некрасовым после цензурного запрещения задуманного им совместно с Григоровичем и Достоевским альманаха «Зубоскал». В альманах вошли в числе других и материалы, предназначавшиеся для запрещенного «Зубоскала». Вероятно, это относится и к рассказу «Как опасно предаваться честолюбивым снам». В пользу такого предположения говорит упоминание среди авторов рассказа «г. Зубоскалова» (два других псевдонима: «Белопяткин» и «Пружинин» — принадлежат Некрасову; таким образом, псевдоним «Зубоскалов» является скорее всего коллективным псевдонимом Григоровича и Достоевского).

По тематике и общему колориту рассказ родствен социально-нравоописательным, «физиологическим» очеркам 1840-х годов писателей «натуральной школы» В то же время психологически углубленные описания сна, кошмара, «амбиции», мучений совести героя в принадлежащих Достоевскому главах связывают эти главы не только в стилистическом, но и в более широком — идейно-тематическом — плане с хронологически наиболее близкими им произведениями молодого Достоевского— «Двойником» и «Господином Прохарчиным».