Михаил Салтыков-Щедрин - Том 11. Благонамеренные речи

Не вполне ясным остается вопрос относительно первоначального авторского заглавия очерка. В письме к Некрасову от 11/23 мая 1876 года Салтыков называет очерк « Страшный год », а не «Тяжелый год». Под этим же заглавием очерк упоминается в 1899 году и Михайловским в статье «Памяти Салтыкова» [542]. Однако через все остальные издания «Благонамеренных речей» прошло заглавие первоначальной публикации очерка: «Тяжелый год».

Во всех прижизненных изданиях, кроме «Отеч. записок», вслед за заглавием очерка следовал подзаголовок в скобках: «С лишком за двадцать лет назад» — в «Новом времени» и «За двадцать лет назад» — в отдельных изданиях. В настоящем издании, как и в изд. 1933–1941 , подзаголовок рассматривается как цензурное наращение и не сохраняется. Он был понятен в условиях того исторического момента, когда очерк печатался в «Новом времени» и в изд. 1876 : шла подготовка русско-турецкой войны 1877–1878 годов, уже тысячи русских добровольцев отправились в Сербию и сражались там. Но в последующих изданиях «Благонамеренных речей», в 80-е годы, подзаголовок потерял смысл, вступив в противоречие с хронологией содержания очерка. Очевидно, подзаголовок сохранялся в этих последующих изданиях механически.

Для публикации в «Новом времени» в текст очерка был введен — Салтыковым или Сувориным — ряд цензурных смягчений: «ссыльные» заменены «опальными», «политические» превращены в «так называемых «политических» (стр. 451 наст. тома, абзац «Я жил тогда…»), выпущены фраза о «строгих временах» и сравнение «патриарха» с ощипанной курицей (та же стр., середина абзаца «Патриарх у нас…»); в письме графини вместо «министра» появился «двоюродный братец мой», вместо «на пари проиграл» — «обещал» (в изд. 1876–1883 годов — «за любовь обещал»), вместо «проигранного места» — «обещанное за любовь» (стр. 452, абзац «И попал он…»); выброшена реплика вице-губернатора о «патриархе» («Рыбой берет!..», та же стр.); «сосланные» заменены «удаленными», «неблагонадежные элементы» — «благонадежными элементами», «жандармский полковник» — «полициймейстером» (стр. 453, абзац «В те времена…»); слова «жандармский полковник старался вникнуть» выброшены (стр. 459, абзац «Речь эта…»); «неограниченная монархия» заменена «Россией», «республика» — «Соединенными Штатами», слова «Это республика, воплощенная в одном лице» выброшены, фраза с «Конечно, ни одна страна…» по «…заатлантических друзей»)!» заменена другой: «А мы — все это выставим и двинем!» (стр. 464–465, абзац «— Я понимаю…»); выброшены слова: «…и переименовывалось в соответствующий военный чин» (стр. 467, абзац «Кто не мог…») и слова «За веру, за царя и отечество!» (стр. 468, абзац «— Молодцы, ребята!»), и др.

Летом 1876 года, при подготовке первого отдельного издания «Благонамеренных речей», Салтыков ввел «Тяжелый год» в этот цикл, устранив из очерка некоторые искажения и выпуски, сделанные при газетной публикации. Вновь появился в тексте фрагмент о «строгих временах» и сравнение «патриарха» с «ощипанной курицей», были восстановлены отзывы вице-губернатора о «патриархе» и др. Однако места, отмеченные в цензорском рапорте, по-прежнему оставались в искаженном по цензурным соображениям виде. Через все издания прошли «опальные», «двоюродный братец», до неузнаваемости изуродованным осталось и ядовитейшее рассуждение о самодержавии и республике.

Учитывая многочисленность и существенность исправлений, сделанных по цензурным соображениям, очерк в настоящем издании печатается по тексту «Отеч. записок» (с учетом мелких стилистических улучшений, произведенных Салтыковым в отдельных изданиях цикла).

Очерк «Тяжелый год» посвящен теме о патриотизме подлинном и патриотизме мнимом , прикрывающем «благонамеренными речами» о любви к отечеству самое низменное своекорыстие — социальное и личное.

В основу очерка легли непосредственные впечатления писателя от « великой ополченской драмы » «скорбной поры» Крымской войны. Формирование ополчения, сопровождавшееся «неслыханнейшей оргией» казнокрадства, мошенничества и взяточничества, Салтыков наблюдал в 1854–1855 годах в Вятке. Несколько позже, по возвращении в Петербург, проводя в 1856 году в качестве чиновника особых поручений министерства внутренних дел ревизию делопроизводства Тверского и Владимирского комитетов ополчения, Салтыков ознакомился с казнокрадством, маскируемым заботами о нуждах отечества-«святыни». Дошедшие до нас цитаты из «Записки» Салтыкова о ревизии показывают, что полученные во время нее впечатления также вошли в «строительный материал» очерка [543]. Вместе с тем уже ушедшие в прошлое (для 70-х годов) факты периода Крымской войны осмыслены в очерке в свете « новейших поучений о патриотизме », преподанных событиями франко-прусской войны 1870–1871 годов.