Виктор Лысенков - Тщеславие

Вечером, когда Славка Шиловский проходил мимо, он попросил зайти к нему часов в десять. "До этого я буду в академии", - объяснил он столь странное предложение. Потом добавил: "Зайди обязательно! Я там согласую один вопрос и завтра утром должен дать ответ на него. Это касается тебя!". Шиловский решил, что Сергей, видимо, согласует новый большой заказ для него. Но почему так поздно вечером?

Около десяти вечера Сергей проверил, не запер ли он двери - иначе как Шиловский попадет к нему? Написал фломастером на большом белом листе имя ЗЕММА положил его на стол и долго смотрел на него, будто пытаясь через эти буквы почувствовать ее тепло, ее нежность, наклонился к листку и нежно поцеловал самое дорогое в мире имя. Потом достал из шкафа ТОТ САМЫЙ НОЖ. Он встал у зеркала и примерился. Да со своей силой он и башку себе отхватит. Нет, нож - правильно. От ружья - мозги везде будут.

Вскоре он услыхал шаги Шиловского и сказал "входи!" - и тут же резко нажал ножом и дернул его вправо.

... По коридору неотложной хирургии спешили два довольно молодых врача. "Как ты думаешь, тот, что в реанимационной, выживет?". - "Кто его знает, ответил другой, судя по всему, более авторитетный здесь хирург. - Он вообще судя по комплекции - бывший спортсмен. Только разнесло его. Те, кто его привез, говорят, что ему - сорок шесть". Потом второй добавил: "Дай бог, чтобы не оторвался тромб. Тогда - мгновенная остановка сердца. Но сейчас его трогать нельзя - сами можем все усугубить. Подождем хотя бы до утра".

Утреннее солнце вонзилось ослепительными лучами в окна неотложки. И ему было все равно, кто выжил, а кто умер в этом здании. В конце концов смерти здесь происходили ежедневно. Сюда же привозили только в сверх экстренных случаях.

1998-2000 г.г., 26 октября,

ЧАЛТЫРЬ.