Антон Макаренко - Статьи и рассказы

Ш у р а. Да какая же радость, товарищ Нечипор!

Н е ч и п о р. А такая радость, что и сказать не можно. Живешь ты на свете, молодая, красивая, не батрачка, не беднячка, службу советскую выполняешь, якого биса тебе не хватает? Може молока соловьиного?

Ш у р а (ей нравятся надежные слова Нечипора, только в одном пункте для нее что-то неясно. Она говорит с некоторым трудом, касаясь интимной темы, но Нечипор сидит рядом с ней, как хорошая судьба, перед которой нечего стесняться). А любовь, товарищ Нечипор?

Н е ч и п о р (выбивая трубку). Та кто же тебя не полюит? Разве ж найдется такой остолоп? Выбирай, кого хочешь!

Ш у р а. Я уже выбрала.

Н е ч и п о р (такого вопроса он ждал. Он отвечает на него с убежденной небрежностью, поднимаясь с лодки). Та куды ог годится! То ж разве тебе пара. Скажи спасибо, что вырвалась. Он же еще человек... такой... вроде... ни в себе... Выбрала... То ж просто... осечка произошла. (Он стоит перед Шурой и добродушно посмеивается, оглядываясь на луну. Шура зачарованно смотрит на него, но улыбаться ей еще не хочется. Пауза. И вдруг Нечипор говорит медленно.) Он же... спекулянт... той Борис...

Ш у р а. Спекулянт?

Н е ч и п о р. Конешно... Он же только для своей души...

Он совсем уже обернулся к луне. На луну засмотрелась и Шура, подперев голову руками.

73. Утро в доме Орловых. Петя закончил завтрак и начинает собирать удочки. Мать встала из-за стола.

М а т ь. Чай не выпил. Куда ты спешишь?

П е т я. Мама, так сейчас Володя придет.

М а т ь. Володя... какое событие...

Из второй комнаты выходит Борис. Он в черных брюках и в ночной рубахе. Руки в карманах, голова всклокочена.

Б о р и с (остановился в дверях). Разве ты мать? (Общее молчание.) Из-за 80 копеек ты вчера меня опозорила перед всеми. Какая ты мать? Ты буфетчица! Все сволочи!

Мать отступила к окну и с тупым вниманием смотрит на Бориса. Петя с удочками в руках выступил, гневный, вперед.

П е т я. Что ты сказал? Что ты сказал?

Борис посмотрел на него сверху презрительно, потом быстрым толчком бросил Петю к дивану. Петя полетел, зацепился за стул, но удержался на ногах и, размахнувшись, ударил Бориса тупыми концами удочек по голове. Лена громко закричала. мать закрыла лицо руками. Петя повторил удар. В дверях появился Володя с удочками. Оправившись от неожиданности, Борис схватил Петю за плечо и размахнулся кулаком, но в этот момент на него обрушились удочки Володи.

В о л о д я. Петька! Не поддавайся!

Мальчики молотят Бориса, удочки их переломились, но короткими концами им действовать еще удобнее. Борис пытался поймать одного из них, но это сделать трудно, мальчики легко уклоняются от его рук. Мать бросилась вперед, чтобы остановить детей, но она боится их оружия.

Из сеней вошли Василий Васильевич и Сергей Иванович. Борис, получив один особенно удачный удар Володи, скрылся во второй комнате, закрыв дверь.

В а с и л и й В а с и л ь е в и ч. Володька!

В о л о д я (стоит перед дверью, упоенный победой). Спрятался! Ага!

74. Во второй комнате. За вторым окном сидит Борис, опустив голову на руки. Мать сидит на кушетке и хочет плакать. Сергей Иванович и Василий Васильевич стоят.

Б о р и с. Все меня травят, все: мать, комсомол, все! А помочь никто не хочет.

С е р г е й И в а н о в и ч. Ну, хорошо, мы поможем. Как?

Б о р и с. Мне нужна командировка в военное училище. Уеду, всем будет лучше! Помогите! А то на словах все хорошие.

С е р г е й И в а н о в и ч. А скажи... вот так по совести. Ты достоин военного училища?

Б о р и с. А кто достоин? А чем я хуже других...

С е р г е й И в а н о в и ч. Не знаю... Но вот вчера я видел... с бутылкой этой...

Б о р и с. Не ваше дело... Я бутылку взял у матери...

С е р г е й И в а н о в и ч. Мать не тебе служит, а нам...

Б о р и с. Кому это...

С е р г е й И в а н о в и ч. Ты никаких прав на мать не имеешь...

Б о р и с. Ну... вот всегда такие разговоры!

75. Первая комната. Петя и Володя о чем-то шепчутся у окна. Лена, грустная, сидит у стола.

П е т я. И пускай едет!

В о л о д я. Разве такие военные бывают?

Вышел Борис. Мальчики притихли, зажали в руках удочки. Борис молча прошел наружу.

76. Василий Васильевич и Сергей Иванович у себя в комнате.

С е р г е й И в а н о в и ч. А что делать?

В а с и л и й В а с и л ь е в и ч. Никаких нежностей! Никакого прощения! Почему жалеть Бориса, а не жалеть мать, ее детей, эту самую Шуру, эту самую пристань? Почему? Что это за благотворительность?

С е р г е й И в а н о в и ч. Постой, постой...

В а с и л и й В а с и л ь е в и ч. Не хочу стоять! Не хочу терпеть! Не хочу!