Исаак Башевис-Зингер - Кровь

В деревне ей указали на избу Ройбена возле кузницы. Бричка остановилась, и Риша, в сопровождении кучера, который нес мешок с птицей, поднялась на крыльцо, открыла дверь и вошла. В избе Ройбена не было, но из окна Риша увидела, что он стоит на заднем дворе возле канавы. Рядом с ним стояла босоногая женщина, она протягивала Ройбену цьшленка, и он его резал. Не подозревая, что за ним следят из окна его собственного дома, Ройбен заигрывал с женщиной. В шутку он размахивал зарезанным цыпленком, словно собираясь швырнуть его женщине в лицо. Когда же она передавала ему деньги, Ройбен крепко ухватил ее за запястье и не отпускал. Тем временем цыпленок с разрезанным горлом упал на землю и, в тщетной попытке взлететь, стал биться и хлопать крыльями, разбрызгивая кровь по сапогам Ройбена. Наконец, цыпленок дернулся в последний раз и затих, обратив к небесам остекленевший взгляд и перерезанную шейку. Казалось, несчастный хотел сказать: «Вот видишь, Господь, что они со мной сделали. А еще веселятся».

Ройбен, как и все резники, был тучным мужчиной с большим животом и красной шеей, короткой и мясистой. На щеках у него пучками росли черные как смоль волосы. Холодный взгляд темных глаз говорил о том, что родился он под знаком Марса. Когда Ройбен увидел Ришу, владелицу самого большого поместья в округе, он смутился, и лицо у него стало красней обычного. Женщина поспешно подобрала зарезанного цыпленка и убежала. Риша вышла во двор и сделала кучеру знак поставить мешок с птицей к ногам Ройбена. Она сразу заметила, что резник не кичится своим положением, поэтому заговорила с ним игриво, полушутя; и он отвечал ей тем же. На ее вопрос, не мог бы он зарезать лежащую в мешке птицу, Ройбен ответил: «А что мне еще делать? Мертвых, что ли, воскрешать?» Когда же она пояснила, что муж придает кошерной пище большое значение, Ройбен сказал: «Передай мужу, чтоб не беспокоился. Нож у меня как бритва», — и, словно в доказательствои, провел голубоватым лезвием по ногтю большого пальца. Кучер развязал мешок и протянул Ройбену желтого цыпленка. Ройбен оттянул цыпленку назад голову, расправил на шейке пух и молниеносным движением рассек ему горло. Покончив с цыпленком, он взялся за белого гуся.

— Этот за себя постоит, — сказала Риша. — Все гуси его боялись.

— Больше бояться не будут, — отозвался Ройбен.

— Неужели тебе их не жалко? — решила подразнить его Риша. Она никогда не видела такого ловкого резника. У него были толстые руки и короткие, поросшие густым черным волосом пальцы.

— Было б жалко, не был бы резником, — ответил Ройбен и спустя минуту добавил: — Думаешь, рыбе нравится, когда ты чистишь ее на Шабат?

Держа гуся в руках, Ройбен пристально посмотрел на Ришу, окинул ее взглядом с ног до головы и остановился на пышной груди. Не спуская с нее глаз, он зарезал гуся. Белые перья покраснели от крови. Гусь угрожающе повел шеей и вдруг взмыл в воздух и пролетел несколько ярдов. Риша прикусила губу.

— Говорят, резники — это прирожденные убийцы, которые оттого и становятся резниками, — сказала она.

— Если ты такая чувствительная, зачем принесла мне птицу? — спросил Ройбен.

— Как это зачем? Мясо-то есть надо.

— Ну а раз надо есть мясо, кому-то, значит, надо и птицу резать.

Риша велела кучеру унести цыпленка и гуся. Когда она расплачивалась с Ройбеном, тот взял ее за руку и задержал ее ладонь в своей. От его теплого пожатия по ее телу пробежала приятная судорога. На вопрос, готов ли он приезжать в поместье резать птицу, Ройбен ответил, что готов, при условии, что она будет не только ему платить, но и присылать за ним повозку.

— Скотину я тебе резать не дам, — пошутила Риша.

— Вот и зря. В жизни я не раз резал скотину. В Люблине за один день резать приходилось больше, чем здесь за месяц, — похвастался он.

Поскольку Риша никуда не торопилась, Ройбен предложил ей присесть на ящик, а сам опустился рядом на бревно. Он рассказал ей, как когда-то учился в Люблине, и объяснил, как попал в эту Богом забытую деревеньку, где его жена, мир ее праху, умерла родами из-за отсутствия опытной акушерки.

— А почему ты не женился снова? — полюбопытствовала Риша. — В женщинах ведь недостатка нет: и тебе вдовы, и разведенные, и незамужние.

На это Ройбен ответил, что сваты ищут ему невесту, но та, кому суждено стать его женой, еще не появилась.

— А откуда ты знаешь, кто твоя суженая? — спросила Риша.

— Нутром чувствую. Нутро лучше меня знает. — И Ройбен, щелкнув пальцами, ткнул себя в пупок. Риша осталась бы еще, но к резнику пришла какая-то девушка с уткой, и Риша вернулась к бричке.