Лариса Матрос - Стихи

И весь взбешон, он уже в стрессе,

Что не вхожу я в свою роль.

Кокетсво все же я сыграла,

Сергей серьезно вжился в роль,

Его потом я избегала,

С Наташкой Сашка шел домой.

О Сашке уж давно забыла,

Но Пушкина с тех пор люблю,

Сятою, вечною любовью,

Что освещает жизнь мою.

ЖИВЕТ НА СВЕТЕ ЧЕЛОВЕК

Живет на свете человек,

Неброский, но с отметиной.

Его избрал двадцатый век

Стать символом доверия.

Он первый был, кто произнес:

"Нельзя нам жить так доле!"

И призывал людей вершить

Достойно свою долю.

Не поняла его страна,

Не понят он народом,

Которому он первый дал

Желанную свободу.

До основанья разрушать,

Затем все строить заново

Привычнее, зачем тогда

Он начал перестраивать?!

И как могли его понять,

Жене что поклонялся?

В стране, зовущей себя "МАТЬ",

Кто с женами считался?

Дотоль безмолствующий народ,

Стыдись: обретши гласность,

Ты не нашел ему тех слов,

В которых благодарность.

Но драться он за трон не стал,

Достойно встал и вышел!

Любви всемирной пьедестал

Всех кресел власти выше!

ПАМЯТИ ОКУДЖАВЫ

Когда мне невмочь пересиливать грусть,

И сон не приходит, хоть полночь,

Тогда Окуджаву я слушать сажусь

С надеждой на помощь.

Ведь он уж нераз нас спасал от беды,

Падения в бездну отчаянья

Для нас красоту наших душь отворив,

Нам крылья расправив.

Он нас призывал двери не затворять,

Когда к дому стужа, метели,

Он верил всем нам и сам нас обучал

Доверью, доверью.

Счастливым моментом любви называл,

Другу другу дарить комплименты,

Дежурным по совести был он всегда

Расцветом Апреля.

Сердца нам лечил, сам же долго страдал,

Боролся он с болью сердечной,

Лекарство, которым он нас одарял,

Служить будет вечно! ПРИМАДОННА

Ты ворвалась внезапно Арлекином,

Который должен был смешить и веселить,

Но сам нередко грустным был он,

За маскою веселой слезы лил.

А нам дарила праздники и песни,

В которых, как твоя, вся женская судьба.

С тобою окунались в зеро Надежды,

Холодный Айсберг нас уж не пугал.

Старинные часы идут без остановок,

Твой Звездный час не ведает границ!

И ты звучишь, маэстро, Примадонной

А миллионы Роз всегда у ног твоих.

ГОЛОД

Незрим духовной пищи голод,

Потерю веса не сулит,

Он вовсе может быть отторгнут,

Тем, кто единым хлебом сыт.

Но не такой он безобидный,

Хоть и за хлебом не бежать:

Его наличьем одержимым,

Таит угрозу съесть себя..

:В КАЖДОЙ ШУТКЕ

ЯВИЛСЯ ПУШКИН МНЕ ВО СНЕ

Явился Пушкин мне во сне,

Его я угостила чаем.

И темы наших с ним бесед

Я вспомнить попытаюсь.

Во-первых, мне поэт сказал,

Что счастлив он народом,

Раз он безмолствовать не стал

И весь горит свободой.

К тому ж поэт хотел узнать,

Все дяди ль честных правил?

И как Большая голова:

В содружестве ль с Русланом?

А Борисе был готов

Расспрашивать всю ночь он,

(Ведь тот Борис- не Годунов)

Хотел все знать он точно...

Лжедмитрии посрамлены ль?

Ушли ли восвояси?

Не затаились ли они,

Лишь дожидаясь часа?

И как здесь поживает поп?

Балда ль все счеты сводит?

Поет ли песнь ученый кот?

И все ли леший бродит?

Дуэлям перекрыт ли путь,

Чтоб уберечь поэтов?

Иль учат нас чему -нибудь

Уроки о повесах.

Про Пугачева узнавал:

Певице не родня ли,

Поскольку вроде б и она

Прославилась бунтами.

Затем себя остановил,

Не выслушав ответы,

И очень кратко изложил

Полезные советы:

Глаголом жечь людей сердца

Когда для чести живы.

Тогда их буду вдохновлять

Прекрасные порывы.

Из искры пламя возгорать

Должно быть прежде ясно:

Какой на искре той заряд

Играть с огнем опасно!

Забыть навечно про Анчар,

Про ядовиты стрелы!

Преступно гибель посылать

В соседские пределы!

А тех, чья совесть не чиста,

Кому, как провиденья,

Кровавы мальчики в глазах,

Убрать без промедленья!

Неплохо слушать и волхвов,

Хоть мы в двадцатом веке.

Нельзя отбрасывать их слов,

А помнить об Олеге.

Внезапно вдруг он замолчал,

Глотнул немного чаю,

Куда-то посмотревши в даль

И что-то вспоминая:

"Что день грядущий всем готовит?...

(как жаль не захватил стихи)

Куда, куда вы удалились

Весны той золотые дни?.."

Наверно Пушкин еще долго

Со мной в ту ночь проговорил,

Но сон уж очень был короток,

Его мне кто-то перебил.