Николай Наседкин - Джуроб

Кот из-за двери орёт, словно подтверждая. Насонкин, прихватив брюки, выходит на кухню. Джулия проворно вскакивает, набрасывает его рубашку, заправляет-складывает диван, хватает свою одежду, исчезает в ванной. Насонкин возвращается в брюках, с двумя чашками дымящегося кофе на подносе, смотрит в сторону ванной.

Насонкин (как бы про себя). Надо пошустрей диван заправить... (При виде заправленной постели застывает) Ни хрена себе!

Входит Джулия. При виде удивлённой физиономии Насонкина прыскает.

Джулия. Ты же сам этого хотел, Колья! Ну, признавайся!

Насонкин. М-м-м...

Джулия. Знаешь, я что-то ни с того ни с сего вспомнила одну историю про Марлен Дитрих и Ремарка. Их с первой же встречи просто потащило друг к другу, но они долго скрывали свои чувства. Потом Ремарк всё же не выдержал и признался: "Марлен, я вас безумно люблю, но... я импотент!" И закрыл глаза ну, думает, сейчас размажет смехом. И Марлен действительно засмеялась, но... радостно. И воскликнула: "Слава Богу! Мне так опротивело играть роль страстной ненасытной женщины!" Между прочим, они потом долго были вместе и счастливы... Вот так, Колья! (Дурашливо давит указательным пальцем на кончик его носа)

Насонкин (напыщенно, почти на полном серьёзе). Я бы не хотел, чтобы в моём присутствии произносили слово "импотент"!..

Джулия. Но ты же не импотент, чего ж волноваться?.. (Поднимает руки вверх, сдаваясь) Всё, всё, не буду! И, вообще, Колья, мы что-то на сексе зациклились. А ведь секс, постель в отношениях между двумя людьми - это не самое главное... Ты согласен?

Насонкин (жарко). Абсолютно! На все сто!!

Джулия (стоя спиной к нему, рассматривает корешки книг на стеллажах). У тебя бывало так? Ты находишься с человеком в комнате наедине, вы даже не касаетесь друг друга... Вы даже не разговариваете... Вы просто сидите в креслах, может, читаете книги... За окнами темно, шумит дождь... Ты оторвёшься от книги, взглянешь на него и вдруг чувствуешь, как будто волна тёплая прокатилась где-то там, внутри, в душе, и про себя воскликнешь: "Господи, как же мне хорошо! Как я люблю его!.." И он, почувствовав твою волну, поднимает на тебя взгляд и улыбается... (Проводит пальцем по корешкам книг, оборачивается) Бывало?

Насонкин. Я понимаю, о чём ты... Я хочу, чтоб у нас так было... Я об этом мечтаю! (Резко меняет тон, грозит ей пальцем) Джулия Уолтеровна, да вы, и вправду, стихи тайно пишете?

Джулия (кривится). Ну я тебя умоля-а-аю, не зови меня "Уолтеровной"! А стихи я, может, и пишу, но это так, не серьёзно... А вот читать и слушать очень люблю! Особенно - Уитмена и Неруду. У тебя, случайно, нет?

Насонкин. У меня, СЛУЧАЙНО, Неруда есть! (Снимает томик с полки, раскрывает наугад, с чувством декламирует)

- Люблю любовь, где двое делят

хлеб и ночлег.

Любовь, которая на время

или навек.

Любовь - как бунт, назревший в сердце,

а не сердечный паралич.

Любовь, которая настигнет,

любовь, которой не настичь...

Джулия (деликатно). Да-а, стихи трудно переводить... Вау, Колья, да у тебя и наши есть! Это же, если я не ошибаюсь, - Фолкнер? А это вот Сэлинджер?..

Насонкин. У нас всё есть! И вообще, мы - самая читающая страна в мире!..

Звонок в дверь. Насонкин, удивлённо глянув на Джулию, показывает жестом, мол, не волнуйся, идёт к двери, заглядывает в глазок.

Насонкин. О Боже! Это мой приятель, поэт... Прости - его оправдать невозможно!..

Появляется Телятников и, сразу видно, "производит впечатление" на Джулию не слабже, чем Спайк на Анну Скотт в аналогичной сцене "Ноттинг Хилла".

Телятников (как всегда - во всю глотку). Здоро-о-ово, Николай! А, ты, смотрю, не один, мать твою!!! Да вы просто как Пушкин с Наташкой! А ну-к, знакомь со своей красоткой, бляха-муха! (Шепчет ему на ухо так, что на всю округу слышно) Нашёл похожую на ту, из компьютера? Вижу! (Повернувшись к Джулии, подкручивает ус) Привет, я - Аркаша!

Джулия (прикусив губу, во все глаза смотрит на "Аркашу", который в два раза её старше и почти вдвое ниже). Arckasha?.. Do you understand English?

Насонкин. No! Аркаша понимает у нас только фарси, идиш и санскрит, ну и немножко язык птиц... (Подхватывает ошарашенного Телятникова под локоть, уволакивает в кухню) Пойдём, пойдём, Аркадий, если по делу - там поговорим! Мы с Юлей сейчас уходим, уже опаздываем!

Уходят. С кухни отчётливо слышен их диалог, хотя они и пытаются говорить тихо.

Телятников. Друг, выручай, бляха-муха! Тридцатник всего!..

Насонкин. Аркадий, ей-Богу - ни рубля! Хоть шаром покати! А до зарплаты ещё три дня - сам думаю, у кого перехватить...