Николай Наседкин - Муттер

А пока, после войны, она поднялась с места, сагитировала свою родительницу, Софью Павловну, и махнули они в Бийск. Момент был, как любят сейчас политики выражаться, судьбоносный: Анна Николаевна вознамерилась было повысить свой жизненный и гражданский статус - из задрипанного Рубцовска перебраться в настоящий и вполне приличный город. Кто знает, сложись обстоятельства удачнее, она из Бийска перевелась бы потом в Барнаул, а там и на Москву бы замахнулась. Но человек предполагает, а Бог, как известно, не дремлет. Он подбросил Анне Николаевне испытание, которое выдержать она не смогла.

В Бийск они приехали ближе к вечеру. Аня, оставив Софью Павловну с вещами на вокзале, заспешила в город разыскивать гороно. Был август. Сумерки набухали лениво, но с каждой минутой на плохо офонаренных улицах чужого города становилось всё неуютнее. Скорей, скорей найти гороно, там сторож поможет дозвониться до заведующего - в гостиницу на ночь устроят или хоть бы в школу какую пустили переночевать.

Прохожие попадались всё путаники: один туда указывает, другой совсем в обратной стороне горотдел народного образования - ну прямо-таки анамеднись видал. Совсем свечерело. Аня, голодная, измотанная, злая и обиженная на весь белый свет, повернула к вокзалу. Вдруг к ней приблизился мужчина: высокий, худой, в форменной фуражке, в сапогах и плаще.

- Девушка, вы что-то ищете? - голос доброжелательный, приятный.

Аня качнулась навстречу нежданному доброхоту.

- Да, да, вы знаете, уже с ног сбилась. Мне отдел народного образования нужен, гороно.

- Нет проблем, девушка. Идёмте - покажу.

Незнакомец чуть не схватил Аню за руку, нетерпеливо повторил:

- Ну, идёмте же!

Аню насторожил натиск, нотки странного нетерпения в голосе. Она невольно спрятала руку за спину, отступила на шаг. Мужчина хохотнул, наклонился к Ане, показывая ближе фуражку.

- Вы что, боитесь меня? Я же милиционер. Видите?

И точно, Аня только теперь разглядела, фуражка на мужчине милицейская, с красным околышем. Аня обрадовалась, отмякла, расслабилась.

- Вот хорошо-то! Проводите меня, пожалуйста, до гороно, помогите. Я только что приехала в ваш город, ничего ещё не знаю. Я - учительница. Буду здесь работать. Я иностранный язык преподаю...

Аня тараторила., а они уже шли улицами, куда-то сворачивали. Провожатый начал вопросы задавать, расспрашивать: одна ли она приехала, где вещи, много ли, документы с собой ли?.. Вопросы были странноваты.

И вдруг Аню как обухом по голове: фуражка-то милицейская, да и сапоги, может, тоже, но вот плащ-то явно не милицейский, плащ-то замызганный - в таком на рыбалку ходят или по грибы. И вопросы эти, вопросы-расспросы... Сердечко у Ани ухнуло вниз, скукожилось. Она вцепилась в ридикюль, где покоились документы и деньги, замедлила ход. "Милиционер", что-то бурча, вышагивал чуть впереди - увлёкся. Они шли по совершенно глухой улице, уже окраинной, впереди угадывался зловещий пустырь.

Аня развернулась тихонько и рванула сломя голову обратно - аж ветер в ушах запищал. Благо, что уже тогда, в юности, она терпеть не могла высоких каблуков. Как же она летела! Но лететь-то летела, а мысль в голове билась-пульсировала: от долговязого так просто не убежать. Что делать? Аня по наитию перескочила на другую сторону темной улицы и нырнула в ближайшую подворотню. Забрехал сурово пес. И в ту же секунду она увидела "милиционера" - он быстрым шагом спешил по той стороне, рыскал, всматривался по углам. Сейчас, вот-вот и - узрит.

Аня нащупала рукой, поняла - доски под воротами нет. Она втиснулась через щель во двор и чуть вконец не обмерла от ужаса: прямо над ней нависла псина с разверстой кровавой пастью - зверь хрипел, клокотал, полузадушенный ошейником, бешено грёб воздух когтями. Ещё бы цепи чуток, и злобная тварь разорвет Аню в клочки. Но тут хлопнула дверь, мужской голос рыкнул, кто-то оттащил клыкастую зверюгу, запер в будке. Аня сидела, вытянув ноги, привалившись к воротам спиной и плакала, выла, размазывая слёзы грязными руками.

Хозяева дома, в отличие от своей собаченции, характеры имели гостеприимные - настоящие сибиряки. Муж и жена - дети у них разъехались или на войне погибли - обитали в хате вдвоём. Даже жуткий вид ночной неожиданной гостьи их не испугал и не смутил. А уж вид у Ани был действительно о-го-го! Мало того что в грязи и пыли, но, оказывается, мальчишки подворотню незадолго перед этим, назло цепному псу, видно, приспособили под нужник светло-серый новёхонький костюм Ани (специально для Бийска сшила, первый раз надела) смотрелся весьма пятнисто и терпко благоухал. Хозяйка подхватилась его почистить или простирнуть, но Аня воспротивилась. Она накинула пока чужое платье, а костюм свой, королевский и единственный, скомкала и, оплакав, сунула на огороде в дыру уборной.