Николай Наседкин: Непечатное издание

Николай Наседкин

Непечатное издание

В редакции газеты "Губернскiя чернуха энд порнуха" - летучка. Главный редактор окидывает пламенным взором шайку борзописцев, как шутейно именует он в спокойную минуту своих поджарых помощников-подельников, скребёт заскорузлым пальцем в давно не чёсанной бороде и рявкает:

- Ась?! О народишке позабывать зачали? О быдле, для коего газетку нашу стряпаем, а?.. Кстати, плюйте тому в харю, кто наши "Губернскiя чернуху энд порнуху" бульварной газеткой обзовёт. Какая ж она бульварная, коли в городе нашем бульваров вовсе нету? Она у нас, напротив, - скверная газетка, ибо скверов у нас полным-полно.

Так вот, чево-то вы, фраера-рецидивисты газетные, халтурить принялись. В последнем номере "ГЧП" вон чего проскочило, какая корявая фраза (раскрывает газету и, зажимая нос, вычитывает): "Он убил её ножом". Ась? Чему я вас только учил! Вот как надо: "Жутко оскалившись, он с леденящим душу криком схватил громадный страшный тесак с зазубренным леденящим сердце лезвием и вонзил в беспомощную жертву по рукоять, которая завизжала леденящим уши голосом! Хлынул водопад кровавой крови!" Усекли?

- А это что? - ревёт дальше леденящим загривки подчинённых голосом редактор. - Зачем это плоскогрудую лахудру на первой полосе тиснули, да ещё и в такой скромной позиции? Учу вас, учу - посиськастее надо, порасщеперистее на первую. От газеты нашей должон запашок клубнички подкисшей клубиться, чтобы приванивало сально - читатель-обыватель должон душок за версту чуять, на него должон бежать и раскошеливаться.

- И ещё! - орёт леденящим пятки юных борзописцев голосом редактор. - Во всём номере всего-навсего тридцать пять опечаток и всяких прочих ляпов. Вы что же это, с нормальными газетами сравняться вознамерились? Мы чего, для вшивых ынтыллихентов, что ли, сочиняем-пишем-стряпаем? Чтобы не менее полста ошибок ляпали, а не то!.. И сенсаций давайте, сенсаций - покровянее, позапашистее!

- Шеф, - робко квакает один из патлатых гэчэпистов, - мы шухер-мухер наведём, мы исправимся - век свободы не видать! Для следующего номера уже и гвозди есть, и шилья - всё путём. Вот, слушай (громко, взволнованно читает): "Леденящий тело ужас приподнял скотника Алкашова над землёй и потряс. Волосья его встали дыбом. Продрыхнув утром с похмела, ёлы-палы, он увидел, что укокошил намеднись лемехом от плуга жену, тёщу, соседку, собаку, двух тараканов и кастрировал самого себя..."

- А вот ещё: "Девушка-свинарка 42-х лет в пьяном угаре изнасиловала, бля, восемь мужиков извращенческим способом, при этом они кричали леденящим пупок голосом..." А? Каково, шеф?

- Гм, неплохо, ёлы-палы, я бы даже сказал - клёво! Шевелите, шевелите рогом. Лопуха-обывателя ошарашить надо, под дых ему шибануть. Обыватель нонешний одного требует - хлеба и чтива!..

Летучка заканчивается. Юнкоры-гэчеписты, кровожадно урча, разбегаются в поисках кровавых сенсаций. Редактор врубает редакционный компьютер, придвигает поближе калькулятор и принимается подбивать бабки: сколько барышей на хлеб с чёрной икрой принесли ему за последний месяц скверная его газетёнка да приложения к ней - "Чёрный гробик" и "Сексгадалка".

Барыши приятно приванивали.