Алексей Недосекин: Чаепитие у Прекрасной Дамы

Прекрасная Дама убегает за кулисы. Мафилькин

складывает лопнутого Элма в экипаж, берет лошадь

под уздцы и направляется в сторону буфета.

На сцене в полном одиночестве остаются: Седок и

луч прожектора, который его ведет.

4. СИГНАЛ НИСПОСЛАН.

x x x

Теплая майская ночь накрывает тебя с головой.

Огонек сигареты ярче иных созвездий.

В парке несчастный влюбленный шуршит немятой травой

и мычит любимое имя в парадном под"езде.

Вечно голодный студент к экзамену не готов.

В общежитии чай состоит из воды и хлеба.

Там шпаргалок полон карман, под плинтусом - город клопов,

на улице - клейкий тополь и теплое небо.

Деревья еще не потрачены пылью и духотой.

Паровозный гудок на станции неподалеку

разбудил усталую женщину. Фейерверк над трамвайной дугой

озарит подушку в слезах (та женщина одинока).

Полусонный Седок гоняет по тамбуру дым.

Способ назван ему, как остаться один на один

с вечной печалью, первоначально сокрытой

от посторонних взоров, а ныне в природе разлитой.

Тополиный рассвет грядущих белых ночей

колыхание парочек, шепот на расстояньи,

как и чай в коридорах, где персонажи свечей

выгорают дотла, выставляя воспоминанья.

x x x

За окном - тополя, кусочек кирпичного завода, ржавая ар

матура вдоль обочины, Калерия. Это весна. Сколько мне еще осталось ждать? Мафилькин гримирует синяк, я его не слушаю. Молчу.

Страдать молча тяжело. Если едешь - болит, но не так сильно. Притворяешься откомандированным по срочной надобности. Гостиницы одна за другой выталкивают тебя вон. Удел. Его надлежит хлебать не расхлебать. Быть в дороге, получать по роже, погружаться в необяза тельные слова, иметь нетвердое мнение, засыпать на ходу, забывать с каждым часом. И что-то с совестью. Седок, он же Наблюдатель в Движении. Движущееся не наблюдается реальным. Исчезли все необхо димые подробности особенного. Уловлены лишь символические типы. Отсюда - утеря остроты, конкретности проживания. Порвалась серебряная нить.

Во сне приходит помощь. Калерия возращается. Осень, Венеция. Сегодня ветер не в себе. Он буквально заталкивает нас в собор Сан-Джованни э Паоло. Никого нет, все решили пересидеть непогоду в тепле. Высокие гулкие своды. Калерия Рассматривает Росписи и Фрески, Калерия Молчит. Ее глаза, и тихий свет из верхних витражных окон. Статуя Богоматери в левом приделе. Есть время помолиться и подумать, есть время получить ответы. "Узнаешь ли Ты себя?" спрашиваю. Нет ответа. Часы на площади Святого Марка пробили пять. Ливень. Вода сверху полощет по красным черепичным крышам, вода снизу подтапливает мостки, море уравнивается с рукотворной сушей. Спаса тельные катера снуют вдоль Canale Grande мимо утопающих дворцов. Силуэт Калерии на мосту Риальто. Калерия Под Зонтиком. Ветер ломает его напополам . Мой плащ, накинутый ей на плечи, не добавляет ни сухости, ни тепла. Все - в укрытие, или спасайся, кому дано спастись, молитесь остальные. Стихия переходит всякие пределы. Залило цокольный этаж. Отключили электричество. Беспомощный взгляд владельца отеля: "К этому невозможно привыкнуть". Свечи и холодный ужин на верхних этажах. Тени, вполголоса. Мы в плену, но плен этот целителен. Ее пальцы холодны (как лед? как смерть?). И она говорит: " Мы останемся. Нам пристали эти площади, эти храмы, эти стихии. И, когда умрем, будем с теми, кто пришел раньше, будем ими самими, останемся в них, навсегда."

Сон продолжается, и я боюсь его спугнуть, такие сны редки. Утро, вода ушла. Мы гуляем. Калерия Покупает Открытки, Калерия Кормит Голубей На Площади, Калерия С Пирожком. "Я выберу себе вон эту маску, а ты себе выбери ту". "На карнавал без масок нас не пустят. Каков твой костюм? Придумай себе текст. Без текста будешь смотреться невыигрышно. Ты танцуешь плохо. Прошлый раз ты наступил мне на ногу. Ты всегда был таким неуклюжим? И робким? На тебя не похоже." Она смеется, я вспоминаю, откуда этот текст, и все-таки просыпаюсь. Сколько еще осталось снов в запасе у меня? Жду ответа.

Еще сон. Флоренция. Мы попадаем в водоворот праздношатаю щихся людей. Торжище, всякий торговец призывает раскошелиться. Они притворяются, что торговали здесь от века. Прикидываются наслед никами этой земли, но меня не проведешь. Те, что торговали до них, давно умерли. Нынешним не дано было видеть, как выбегал из собора Санта Мария дель Фьоре очередной заговорщик и падал под ножом на ступенях храма. Данте подводит Беатриче к Чистилищу. Это - холм в тысячу ступеней, смотровая площадка. Отсюда видно все: и заговоры, и плутни, и подвиги, и отречения, и приношения всяких жертв, но толь ко в масштабе, с высоты птичьего полета.