О'Санчес - Жудень - его зовут 2003 (июль - декабрь)

Например, границы. Их нет на реальной земной поверхности, в отличие от изображения на географических картах... На самолетах? Да, летал, смотрел, но там, сквозь иллюминатор и заботливость бортпроводниц, я это, скорее, осознавал, чем видел...

Кстати, границам бы как раз и смеялся... Пять тысяч лет назад - где проходила граница между Францией и Германией? Ну, хорошо - тысячу лет назад? Заведомо абсурдный вопрос. А поближе? лет двести-триста назад?... Минуточку! Так двести или триста? В зависимости от даты - и ответы будут разниться.

Про мою Россию и вообще молчу: самая стабильная ее граница - ста лет не продержалась; да иные ударения в иных словах - тверже и определеннее стоят.

Так лечу и думаю: скажи я, что и через сто и через тысячу, и через пять тысяч лет граница между США и Канадой ( Швейцарией и Италией) будет та же даже Буш с Берлускони смекнут что к чему и захихикают недоверчиво.

Вот и мне забавно до слез наблюдать из поднебесья, как там внизу людишки-комаришки чего-то рассчитывают, строят планы, прогнозы, пьют за будущее и пересматривают прошлое, пашут нейтральную полосу, а того и не ведают, что за каких-нибудь два с половиной десятка веков даже от Экклезиаста одно имя остается, без возраста, гражданства и размера сандалий... А ведь как он парил, как парил...

И вообще думать о вечности, мыслить глобальными категориями приятно, улыбка сама наворачивается на гордое чело.

Единственное плохо: любая падлоносная мелочь, типа заживо гниющего мусоропровода в парадняке, липкий телесериальчик, или заноза под ногтем мешают настроиться на философский лад, распыляют в никуда и без того жалкие крохи эпохи, доставшейся нам во временное пользование.

2003-09-05

01:10:00

ХМУРЫЕ, ХМУРЫЕ ПРЕДКИ

Не то чтобы меня начали тревожить мои частые походы в Эрмитаж, но задуматься бы не мешало: ведь раньше и еще раньше ничего такого за мною не водилось...

Вход в Эрмитаж теперь, я уже писал об этом, со стороны Дворцовой площади, сквозь боковые узорчатые ворота завидной чугунной ковки с царскими вензелями, через мощеный по периметру симпатичнейший внутренний дворик, в центре которого дежурно, по-канцелярски приплясывает действующий фонтан, обрамленный скромным зеленым сквериком.

Я все еще путаюсь в музейной географии, особенно на втором этаже, но уже оборзел вполне достаточно, чтобы не носиться галопом вдоль шедевров, в надежде увидеть за те же деньги самое главное и все остальное.

О, нет, я теперь выборочно глазею на рукодельные сокровища: в прошлый раз - "немцы" и "голландцы", а сегодня...

Выше первого этажа так и не поднялся я нынче: постоял перед любезной мне статуей египетской богини Мут-Сохмет, и двинулся в античные залы, где римские копии с греческих оригиналов изредка перемежаются этими самыми оригиналами. Я часто там бываю - и никак мне это не надоест!

И однажды - давно еще, не сегодня - стоял я перед двумя скульптурными копиями: "Танцующий сатир" и понял, чего мне подсознательно не хватало во всем этом варварском великолепии: смеха!

Да! У тех близнецов-клонов на лице присутствует нечто вроде ухмылки Муция Сцеволы, ну еще древнегреческие театральные маски, похожие на Гуинплена... И все...

Я осознал, а осознав - удивился... и побежал, побежал от скульптуры к скульптуре, от бюста к бюсту, из зала в зал... Все серьезны донельзя: Траян, Август, пожилой римлянин, осколок кувшина из под вина, Мут-Сохмет, мумия жреца в стеклянном ящике...

Позировать ли им было долго и утомительно? Или не смеялось перед смертью (если говорить о жреце)? Сдается мне - окажись любой из нас ночью в античных залах, один среди всего этого невеселого народа, без подстраховки со стороны служителей и экскурсоводов - тоже, небось, не до смеха бы стало. И все-таки я нашел!

Сегодня я уверенно, зная, на что иду, добрался до зала "Архаика" и остановился перед очередной своей любимицей, из терракота высеченной: "Архаическая улыбка".

Небольшая, в пядь высотой, античная статуэтка улыбающейся женщины. Граница шестого-пятого веков до нашей эры. И как хорошо она улыбается: человечно, молодо, бескорыстно, явно не ожидая, что ее попытаются задобрить куском свежеразрубленного раба...

Иногда, когда я прикасаюсь к археологическому прошлому, тому, в котором назло вечности еще теплится жизнь и радость, ко мне приходит глюк, что вот-вот, еще-еще, ну-ну - и дальний, всеми забытый век, вернется ко мне и я уйду в него...

Но нет, это лишь иллюзия сознания, жадного ко всему невозможному...