Гюлюш Агамамедова - 'Святой Макс'

Раздался деликатный стук в дверь и через минуту в комнату легкой походкой вошел доктор Даррелл.

- Я вижу, вы обо всем переговорили. Макс у нас такая умница. Он все сделает, как надо.

Доктор Даррелл внимательно поглядел на Макса, и приятно улыбнувшись, выпроводил его.

- Не давите на него, дорогой мой Томас. У Макса нежная натура. Я то знаю. А то, о чем Вы его попросили, очень деликатное дело. Не только для Макса, для любого человека. Я могу себе представить метания Макса. Я же человек с воображением, вы знаете. Мне иногда кажется, что во мне пропадает художник. Кстати, вы видели мои акварели. Вы ничего о них не сказали, Томас? Что Вы такой мрачный?, - Даррелл повернулся к стене, где в обрамлении красивых рамочек, висели два размазанных пятна, похожих на подтеки на обоях.

- О чем Вы, доктор? О чем таком я мог попросить Макса? Если Вы считаете себя вправе вмешиваться в личные дела своих клиентов, используя аппаратуру для прослушивания, то не на того напали. Я не позволю манипулировать собой, - Томас Рандлер покраснел и возбужденно жестикулировал.

- Друг мой! Какая аппаратура? Вы бредите! Вам следует обратиться к врачу. Да, хотя бы, ко мне. Мы вас подлечим.

- Спасибо, -мрачно усмехнулся Томас, - я еще не в том возрасте. У меня еще будет возможность пообщаться с вашим милым персоналом. А впрочем, расставим точки над i. Я не собираюсь лечиться у Вас, мне слишком хорошо известны методы вашего лечения. Если я вдруг заболею, то лечиться буду не в такой шикарной клинике. Вот так! Мой дорогой доктор Даррелл! И не надейтесь заполучить мое тело. Не дамся!

Доктор Даррелл пропустил колкое замечание Томаса мимо ушей и продолжил нейтральным тоном:

- Чуть не забыл! Ваш отец распорядился о пожертвовании в пользу нашей клиники. Он сам сказал мне об этом. Святой человек!, - доктор Даррелл поднял глаза к потолку, - какой души человек!, - он сделал паузу, - если случится непоправимое, а вы должны об этом знать, мой дорогой Томас, в любую минуту господин Рандлер может умереть. Мы говорили с вами об этом сегодня, - доктор заглянул в глаза Томасу, - итак, если это прискорбное событие произойдет, то кто будет душеприказчиком покойного, простите, ну, то есть будущего покойного?

- Приятно иметь дело с понятливым человеком, - Томас потер руки и вновь стал точной копией своего отца. - Вы угадали, распоряжаться всем имуществом, и выполнять последнюю волю отца буду я, - глаза Томаса блестели за стеклами очков.

Доктор Даррелл подошел к Томасу Рандлеру на расстояние вытянутой руки, и, похлопав его по плечу, тихо произнес:

- Я думаю вам пора подумать о погребальной церемонии, и пригласите визажиста, ну, вы знаете, о ком я говорю.

Томас опустил глаза и вышел, не попрощавшись с доктором Дарреллом.

С лица Даррелла не сходила сардоническая улыбка.

Все еще не зная, как поступить, Макс решил навестить Марка Рандлера в неурочное время и еще раз проверить, какое решение не вызовет в будущем сожалений и разочарований. Он шел по коридору, уставившись в пол; внезапно взгляд его наткнулся на изящные туфельки. Макс поднял глаза, чтобы оценить владелицу элегантной обуви и с удивлением узнал в идущей навстречу ему женщине Софи Рандлер. Выражение ее лица настолько отличалось от впечатления, произведенного ее письмом, что Макс вздрогнул. Софи решительным шагом направлялась в сторону кабинета Даррелла. Образ Софи, вознесенный им на пьедестал, зашатался.

"Что могло понадобиться этой женщине? Почему она пришла к Дарреллу? В письме она так красиво все объяснила. Какой я все-таки идиот! Как я мог попасться на старую заезженную уловку! Марку Рандлеру простительно, старику хотелось поверить в чудо. В то, что хоть один человек на белом свете искренне любит его. Для того, чтобы поверить в такое, нужно быть на краю могилы. А я, дурачок, вроде вполне дееспособный, а туда же, поверил в небылицу. А вдруг я жестоко ошибаюсь, и она идет туда, потому что почувствовала любящим сердцем, что ее Марку грозит смертельная опасность?!"

Софи распахнула дверь, вошла в кабинет и тут же оказалась в объятиях доктора Даррелла. Он предусмотрительно повернул ключ в замке и еще нежнее прижал Софи к своей упитанной груди. Она почти сразу же отстранилась. Прошла через весь кабинет и села в кресло. Даррелл устроился на ручке кресла и стал гладить Софи по блестящим волосам, уложенным в строгую прическу.

- Оставь! Ты что? Не понимаешь? Мы с тобой ходим по краю пропасти. Я была до последней минуты уверена, что Рандлер оставит все мне, - она подняла глаза на Даррелла, усмехнулась и продолжила, - не дергайся, нам. Ты же знаешь прекрасно, благодаря кому, Марк Рандлер оказался в твоей клинике.