- Он прекрасен!
- Тогда мы приступаем к работе.
Инженер уходит.
Александра Петровна перелистывает рабочую тетрадь. Сейчас рабочие часы. До вечера ко мне никто не придет, зная, что я занят.
Несколько часов напряженной работы. Я забываю все окружающее. Переношусь в прошлое. В памяти встает мятежный 1919 год. Грохот орудий... Зарево ночных пожаров... Полчища вооруженных интервентов ворвались в нашу страну, и герои моего романа, самоотверженная молодежь - плечом к плечу со своими отцами отражают это нападение...
- Четыре часа, пора кончать, - тихо говорит Александра Петровна.
Обед. Час отдыха. Вечерняя почта - газеты, журналы и опять письма. Я слушаю роман Пэрл Бак "Земля". В Сочи угасает солнце. Я этого не вижу, но чувствую, как приближается прохладный вечер.
Шорох многих шагов. Звонкий смех. Это идут мои гости, героические девушки нашей страны, парашютистки, побившие мировой рекорд по затяжному прыжку. Вместе с ними пришли комсомольцы сочинских новостроек. Приглушенный грохот мошной стройки доносится даже сюда, в тихий сад. Я мысленно представляю себе, как покрываются асфальтом и бетоном улицы моего городка. А там, где еще год назад были пустыри, высятся огромные здания дворцов-санаториев...
Вечер. В доме тихо. Гости уехали. Мне читают. Легкий стук в дверь. Это - последняя встреча, внесенная в расписание дня. Корреспондент "Москау дейли ньюс". Он плохо говорит по-русски.
- Это верно, что вы были простым рабочим?
- Да. Кочегаром...
Быстро шуршит по бумаге его карандаш.
- Скажите, вы очень страдаете? Ведь вот вы - слепой. Прикованы к постели в течение долгих лет. Неужели к вам ни разу не пришло отчаяние о безвозвратно потерянном счастье видеть, двигаться?
Я улыбаюсь.
- У меня просто нет времени на это. Счастье многогранно. И в нашей стране темная ночь может стать ярким солнечным утром. И я глубоко счастлив. Моя личная трагедия оттеснена изумительной, неповторимой радостью творчества и сознанием, что и твои руки кладут кирпичи в созидаемое нами прекрасное здание, имя которому - социализм...