Константин Паустовский - Далекие годы (Книга о жизни)

-- Боже мой! - Станишевский горестно покачал головой.-Ты форменный кретин! У тебя нет никакого полета фантазии. Так знай, что я сделал это нарочно.

~ Зачем?

- Мне это показалось ин-те-рес-нее! - веско ответил Станишевский.Может быть, на этой почве вспыхнет между спасителем и спасенной жгучая любовь! Ты об этом подумал?

- Нет.

- Ну и балда! - отрезал Станишевский.- А теперь - к Франсуа. Есть мороженое.

После каждого экзамена мы кутили на свои скромные деньги - ходили в кондитерскую Франсуа и съедали там по пяти порций мороженого.

Самым трудным для меня был экзамен по тригонометрии. Я все-таки выдержал его. Экзамен затянулся до вечера.

После экзамена мы подождали, пока инспектор объявил отметки, и, обрадованные тем, что никто но провалился, шумно вырвались на улицу.

Станишевский изо всей силы швырнул вверх растрепанный учебник. С неба на мостовую, качаясь и разлетаясь по сторонам, посыпались страницы. Нам это понравилось. Мы все по команде метнули свои учебники в небо. Через минуту мостовая побелела от шелестящей бумаги. В спину нам засвистал городовой.

Мы свернули на Фундуклеевскую, потом на узкую Нестеровскую. Постепенно все разбрелись, и нас осталось всего пятеро: Станишевский, Фицовский, Шмуклер, Хорожевский и я.

Мы пошли к Галицкому базару, где было много маленьких закусочных и пивных. Мы решили напиться, потому что считали, что экзамены уже окончены. Оставалась только латынь, но этого экзамена никто не боялся.

Мы острили и хохотали. В нас, по старомодному выражению, вселился бес. Прохожие оглядывались на нас.

На Галицком базаре мы зашли в пивную. От полов пахло пивом. Вдоль стены были устроены дощатые загоны, обклеенные розовыми обоями. Они назывались "отдельными кабинетами". Мы заняли такой "кабинет" и заказали водку и бефстроганов.

Хозяин предусмотрительно задернул линялую занавеску. Но мы так шумели, что время от времени кто-нибудь из посетителей приоткрывал занавеску и заглядывал к нам в "кабинет". Всех заглядывающих мы угощали водкой. Они охотно пили и поздравляли нас с "благополучным окончанием".

Был уже поздний вечер, когда хозяин вошел в наш "кабинет" и, скосив на занавеску глаза, сказал вполголоса:

- Сипатый торчит за дверьми.

- Какой еще сипатый? - спросил Станишевский.

- Из сыскного. Надо вам аккуратненько выбираться во двор через задний ход. А со двора есть проход на Бульварно-Кудрявскую улицу.

Мы не придали особой важности словам хозяина, но все же вышли через задний ход в зловонный темный двор. Мимо мусорных ящиков и дровяных сараев, нагибаясь, чтобы не задеть головой за протянутые бельевые веревки, мы выбрались на Бульварно-Кудрявскую. Никто за нами не шел.

Мы вышли из подворотни на тускло освещенный тротуар. Там стоял, поджидая нас, сутулый человек в котелке.

- Добрый вечер! - просипел он зловещим голосом и приподнял котелок.Хорошо ли погуляли, господа гимназисты?

Мы ничего не ответили и пошли вверх по Бульварно-Кудрявской. Человек в котелке пошел за нами.

- Молоко на губах не обсохло,- сказал он со злобой,-а тоже лезут в проходные дворы!

Станишевский остановился. Человек в котелке тоже остановился и засунул руку в карман длинного пиджака.

- Что вам нужно? - спросил Станишевский.- Убирайтесь немедленно к черту!

- По кабакам ныряете,- заговорил человек в котелке.- А еще воспитанники императорской гимназии! За посещение кабаков полагается волчий билет. Это вам известно?

- Пойдем! - сказал нам Станишевский.- Скучно слушать дурака.

Мы пошли. Человек в котелке двинулся за нами.

- Я-то не дурак,- сказал он.- Это вы дураки. Я сам учился в гимназии.

- Оно и видно,- заметил Шмуклер.

- Что видно? - истерически закричал человек.- Меня за пьянку из гимназии выкинули с волчьим билетом. А я вам вашу выпивку так и прощу? Нет! Я своего добьюсь. Не будет мне покоя, пока не дадут вам по волчьему билету. Плакали ваши экзамены. Рукава от жилетки вы получите, а не университет. Вели в кабаке разговоры против правительства? Вели! Над царским семейством надсмехались? Надсмехались! Мне вас прибрать-это раз плюнуть. Со мной не рекомендую шутковать. Я вас все равно представлю в охранку. Мы свернули по пустынным улицам к Святославскому яру. Мы думали, что сыщик побоится идти за нами в глухой этот яр. Но он упорно шел следом.

- Неужели мы впятером с ним не справимся? - тихо спросил Станишевский.

Мы остановились. Сыщик вынул из кармана револьвер. Он показал его нам и глухо засмеялся.