Андрей Битов: Птицы, или Оглашение человека

- Не считаешь ли ты, - сказал я, в очередной раз застигнув ее за этим неуклюжим занятием, - что ты давно уже изучаешь влияние ежедневной переноски птиц на второй этаж, а не звездного неба?..

Не получив ответа, я побрел в свою будку.

Будка эта была любезно предоставлена мне сотрудником, ушедшим в отпуск. Она была выстроена для себя, с большим уважением к собственному вкусу. Личность строителя была запечатлена здесь на всем, к чему бы я ни прикоснулся, - клеймо умельца. Это мастерство в прикладных занятиях было особенно характерно для обитателей станции. Само наличие мастерст-ва в наше время всегда являлось для меня значительным свидетельством. Я сознавал, что оно - недаром. Значит, и их основная работа, невидимая обывателю, так и не понятая мною, содержала в себе это качество, раз уж оно столь наглядно проявлялось по периферии... Стройматериалы были найдены на берегу моря; стены были оклеены географическими, историческими (крестовый поход для детей, Османская империя...) и морскими картами, на которых я нет-нет и с удивлением обнаруживал эту вот будочку, в которой жил; все откидывалось, складывалось - столик, стулик, кровать... - не занимая никакого места, крайне удобное в обращении... Я играл в личные вещи хозяина, не находя применения своим. Мысль моя паразитировала в столь уютном пространстве.

И я выходил прочь из будки - болтаться без дела по территории, разминаться на узких тропках с сотрудниками, болтающимися по делу. Я заметил сотрудницу Н. с плоским ящичком улова в руках и прошел за ней в "людскую" посмотреть, что она такого поймала...

Время было непролетное, улов был случайным - она поймала всего трех птичек. Занятие обмера и записи было тысячекратным - мне всегда нравились эти заученные движения, которым было некуда развиваться как в артистизм. Птица в руке - это более чем редкое в обыденной жизни явление. Здесь, казалось, ладонь была для того и выдумана: как удобно, как точно соответствует наша пустая горсть тельцу птички, повторяя его! Как быстро и четко это все: алюминиевая полоска обжата вокруг ножки - запись В журнал, обмер крыла... вот Н. дунула птичке в затылок, раздвинула перышки, определяя возраст, и бросила ее головой вниз в узкий прозрачный кулек чашку специальных весов: птичка весила свои восемнадцать граммов. Далее роскошным жестом - взмах кульком в открытое окно... птичка, легко выскользнув, три раза стремительно провиснув в нежданной свободе, улетела навсегда от нас...

Я сунул свой негибкий и корявый в сравнении с птичкой палец сквозь сетку - оставшаяся последней птичка глянула на меня сердитой бусинкой и небольно, но отважно клюнула это чудовище моего пальца.

Я хотел спросить сотрудницу, не влияет ли шок кольцевания на дальнейшую жизнь птицы (шутка ли, с вами бы так!..), - и на этот раз удержался, не спросил.

- Какая славная птичка... - сказал я лирически, доставая из сетки палец.

- Птичка... - презрительно сказала Н. - Который год ты к нам ездишь, хоть бы одну птицу запомнил, как называется... Хоть бы эту!.. Ведь станция названа ее именем!

- А как называется станция? - спросил я.

Я вышел. На доме было выведено Fringillа.

Fringillа - это всего лишь зяблик. Слово "зяблик" я знаю давно, птицу зяблик я не узнаю никогда. Я принадлежу своему поколению каждый раз гораздо больше, чем предполагал. Не знаю уж, какими изгибами истории, или прогресса, или века оправдать эти бельма сознания?.. Птица, дерево, куст, трава... до личного знакомства так и не дошло. Каким обделенным чувствую я себя каждый раз в лесу! Вот птица вспорхнула с ветки... с какой ветки? какая птица? "У животных нет названья. Кто им зваться повелел?" Как я ценю этого поэта, нашедшего мне оправдание. Действи-тельно, незнание не мешает мне немо и молитвенно упиваться природой, если я ее невзначай замечу... Но - какая же нищета и бедность!!

Птица? - Сорока, ворона, воробей... Может быть, синица...

Цветы? - Роза, ромашка, подснежник...

Бабочка? - Капустница... (Прощай, Владимир Владимирович!..)

Тут входит моя двенадцатилетняя дочь, и я в строку этого текста продолжаю опрос:

- Скажи, только не задумываясь, подряд, какие ты знаешь деревья?

Дочь, несколько удивленно, но послушно:

- Ель, сосна, береза... - Пауза. - Клен, дуб... Может быть, каштан?

Дочь честна, она не называет далее чего не знает: бук, граб, ясень. Это слова, а не деревья. И далее:

- Травы?.. Лопух, подорожник, одуванчик... Остальное - просто трава.

- Майский жук, навозный...

- Кусты... Черная рябина, сирень...