сборник Array - В исключительных обстоятельствах 1988

Но самое прекрасное, конечно же — сбор урожая. Ах, как приятно выбирать ровные крупные клубни из рыхлой, теплой еще земли!

Осенью в погожие дни небо над полем бывает высоким, пронзительно-синим, красивым до того, что щемит в груди.

Замполит здесь главный. Весело смотреть, как он здоровенные кули таскает, помогая загрузить машину.

Такие дела прекрасно сплачивали коллектив.

Блестя сползающими на нос очками, Сергей принес к столу миску дымящихся картофелин и, увидев вошедшую Веру, весело закружил ее по комнате.

— Кормите моего мужа, раз оторвали от родного очага, — притворно сурово сказала Людмила.

Рыбка была действительно превосходной — нежная, розовая, истекающая жиром. Насытились быстро, начались разговоры.

— А как твоя язва-то? — спросила Вера, обращаясь к Сергею, — отпустила тебя?

— Прекрасная язва, — промолвил муж и недоуменно пожал плечами в ответ на дружный смех, — действительно прекрасная, я ее быстро нашел. А сколько он мучился. Я ему давно предлагал — давай вырежу. Боялся. Добоялся до прободения. Сутки я возле него сидел. Сегодня уже повеселел мужик, и я к тебе, Веруня. Мой язвенник — начальник общепита леспромхозов, шишка большая по нашим масштабам. Только пришел в норму — езжай, говорит, к жене. А слушайте, ребята, — сменил он тему разговора, — правду ли мне этот пациент рассказал, что, мол, убила продавщицу молодая бабенка, выманила ее обманом от подруги с обеда, закрыла в магазине — и топором?

Оживленную речь обрадованного встречей Сергея майор слушал вполуха — устал за день. И вдруг, как на старой заезженной пластинке, когда голос певца спотыкается на одном слове, бесконечно повторяя его, в мозгу стала биться фраза: «Выманила обманом от подруги, выманила обманом от подруги, выманила обманом…»

— Стоп! — его возглас был неожиданно громким, и все удивленно посмотрели на него, — стоп, Сергей, — повторил он. — Как ты сказал? Выманила обманом от подруги?

— Да, так я сказал, а что?

— Вера, да ведь этот язвенник нам целый ключище дает. Помнишь, я тебе говорил, что Пушкову предупреждал о том, чтобы держала в секрете, с кем и как от нее Сенкова ушла? Помнишь?

Вера Васильевна кивнула.

— Так вот, если Пушкова не проболталась, а не должна бы — серьезная женщина, фронтовичка, то кто об этих обстоятельствах знает? — Николаев смотрел на следователя, и она увидела в его глазах радость.

— Я могу вот что добавить, — продолжила Вера Васильевна. — Наша разлюбезная Баркова-Снегова работала в котлопункте, который находится под начальством язвенника. Там у нее, оказывается, была недостача. И не погашена до сих пор — я уже выяснила.

— Ну, молодец! Недаром же я ждал тебя! Понимаешь, что теперь получается…

Но договорить Николаеву не дала Люда:

— Слушайте, братцы, кончайте производственное совещание. Спокойно поесть не можете.

— Эй-эй, милицейская жена, о чем говоришь? — майор обнял, прижал к себе Люду, — не всегда же мы о делах рассуждаем.

— Не всегда, — согласилась та, — а все же иногда прямо на дому филиал райотдела открываете. Ты знаешь, Вера, что у нас здесь без тебя произошло?

— Зачем ты об этом? — пытался остановить жену майор, но уже заинтересовалась Вера Васильевна.

— Недели три назад к нам соседка Татьяна прибежала, трясется вся: муж скандалит, схватил ружье. Ваня побежал обезоруживать пьянчугу. Один! Я осталась в доме — вспомнить страшно, — она передернула плечами. — Аленку только уложила, у нас, знаешь сама, в комнатах окна такие, что каждый угол достать можно. О себе-то я не беспокоилась, за Аленку страшно было. Тот негодяй знал ведь, куда жена побежала. Господи, думаю, застрелит ребенка. Схватила Аленку, мечусь по квартире. В ванную с ней зашла — сижу, вдруг слышу — во дворе выстрел!

— Успокойся, Люсенька, забудь, — пытался остановить супругу Николаев.

— Забудь?! — жена подняла голову, показала на узкую белую полоску в темных волнистых волосах — седина. — Нет, не забывается такое. Ты жизнью рисковал, обезоружил пьяницу, а знаешь ли, что Татьяна домой ко мне приходила? «Ребенок, — говорит, — у нас. Отпустите моего, попросите за него мужа».

— А ты? — заинтересованно спросил Сергей.

— Я ответила, что в дела Ивана не вмешиваюсь, — жестко отрезала Люда.

Вера Васильевна подошла к ней, молча положила руку на худенькое плечо. И Люда прижалась к ней щекой.

Утро Николаева началось с того, что срочно потребовала допросить ее Снегова. Об этом ему доложил дежурный.