Константин Попов - Лучшие

Тем более - если речь шла о Хайнце, единственным недостатком которого, кроме полного незнания, а скорее всего, непонятного, но оттого не менее категорического нежелания знать русский язык, включая освоенный даже японцем из конкурирующей разведгруппы русский мат - его вторым единственным недостатком была страсть к изыскам славянского самогоноварения.

На лице его, обладавшем удивительно тонкими, аристократическими чертами, контрастировавшими с комплекцией медведя, всякий раз после глотка местной дряни, именуемой почему-то "сливовицей", хотя гнали ее из всего, что в принципе могло забродить, но только не из слив, на этом лице после каждого глотка появлялось выражение такого неземного блаженства, абсолютно непостижимого для окружавших его славян, что это никак не могло остаться незамеченным.

Рептилия, со свойственной ему любознательностью, пользуясь своим сносным владением немецким, пару раз пытался раскрутить Гестапо на задушевный разговор о вкусовых прелестях этой редкостной гадости, но ответ Хайнца всегда был столь же одинаков, сколь и краток: "Hat mir gefallen..." - "Она мне понравилась". Плюнув на истоки столь пылкой любви, Рептилия с тех пор не упускал случая пройтись по теме "Что русскому здорово - то немцу смерть, и наоборот" - притом сам он пил мало, поскольку человеческие (то бишь славянские) дозы алкоголя его небольшой, хоть и двужильный, организм переносил с трудом. Так что сентенции Рептила на сей счет воспринимались с уже привычным энтузиазмом - ибо позволяли одновременно хохотать как над шутником, так и над его "клиентом".

А потому коллеги уже предвкушали, зная, что бессменный командующий по кухне старый одноногий Петко к своим невообразимым запасам сливовицы бегает куда как резво - особенно ежели кирять предстояло с Хайнцем. По эту сторону Гестапо любили все, и Петко не был исключением.

Впрочем, на сей раз посмеяться не удалось. Практически одновременно с движением левой руки Рептилии, не то чтобы совсем уж неуловимо, но достаточно быстро сунувшего в темноту висевший до того момента на левом бедре "вальтер", еще пара стволов в руках Хайнца и Руслана уставились в том же направлении. Четвертого присутствующего, до сих пор молчаливо рубавшего тушенку поляка Зби, словно бы никогда тут и не было. Все, впрочем, знали если в костерок шваркнет граната, а они почему-то не успеют - разобраться будет кому. А скорей всего - так и не придется ей туда шваркнуть. Збигнев в темноте не хуже кошки видел, даже если только что на огонь смотрел особенности организма, что вы хотите.

- Обзовись в темпе! - озвучил Рептил проплывший над языками пламени большой знак вопроса. Будь дело не в центре расположения бригады, вопрос бы озвучили по-другому - впрочем, и звука бы почти не было: ПБСы в рейдах навинчивали все. Да и костра бы не было тоже. И тушенку бы жрали холодную и быстро. Если бы та была.

- Шеф. - Немедленно отозвалась темнота и из нее материализовалась еще одна черная фигура, озаботившись тем, чтобы в круге света в первую очередь показались пустые руки - без гранат, пистолетов и прочей неприятной атрибутики.

- Шеф. - Подтвердил Рептил и убрал "вальтер" обратно в кобуру. Садись, Заран, тушенка твоя почти сгорела.

- Шеф, точно. - Раздался из-за спины у фигуры еще один голос с сильным акцентом. Зби, выскользнув из мрака, уселся на свое место и продолжил прием пищи.

- Послушай, сержант. - Произнес Заран, доставая банку из огня. Акцент его не был столь заметен, как у поляка. - Послушай, сержант, а что, шмальнул бы?

- А как же, господин поручик. - Оживился Рептил. - Непременно шмальнул бы. Да всякий бы шмальнул - больно тихо ходишь, Шеф, а спецназ он и у тех имеется... Говорят.

- М-м... - Неопределенно среагировал поручик, уже вовсю уплетая из банки. - А если бы я по-русски не рубил? Вот как Гестапыч, к примеру?

На этот раз Рептил неопределенно-философски пожал плечами, "мол, значит, судьба такая". Между тем, остальные, кроме продолжавшего неторопливо жевать Збигнева, отложили ложки и уставились в костер. Повисло ожидание. Минут через пять, когда со жратвой покончил и командир, ожидание быстро сгустилось и направилось к поручику.

- Ну, что, мужики... - Промолвил тот, не глядя ни на кого. - Сдаем Город.

Секундную паузу прервал Руслан.

- Твою ж мать... - Сказал Руслан. Заглянул зачем-то еще раз в заведомо пустую банку и аккуратно положил ее в костер. Руслан вообще был аккуратным парнем, что особенно ощущалось, когда кто-нибудь по недомыслию оказывался в перекрестье прицела его старого "ремингтона".