Федор Раззаков - Борис Моисеев

Федор Раззаков

Борис Моисеев

Б. Моисеев родился в начале 50-х в тюрьме города Мозырь в Белоруссии. О себе он рассказывает:

"Я из очень простой, грустной, честной, очень ранимой большой семьи Моисеевых. Это еврейская, убогая, но очень культурная местечковая фамилия. Вся наша семья родилась и выросла в маленьком местечке Могилев и от других семей отличалась тем, что всю жизнь они тупо верили в то, что они делали: рожали много детей. Моим предком не был граф, герцог или дворянин, и ни на один из этих титулов я не претендую и не хочу претендовать. Перед моим родом меня преклоняет то, что до конца жизни они прожили больную, униженную жизнь местечковых евреев. Мой предок был конюхом при дворе, моя прабабка была прачкой при дворе...

Моя мама с 1915 года. Она была простой рабочей, делала кожу для обуви. Она жила долго и помнила все времена. Она мечтала, чтобы я стал актером, потому что она не могла себе этого позволить. Она не могла даже сапоги купить, чтобы пойти в местечковый клуб. Я был ее любимцем, и в день смерти, когда мама умирала, без ног, одинокая, никому не нужная, она в бреду кричала, орала: "Где мой Боря?!" (мать Моисеева скончалась в 1989 году. Ф. Р.). И еще одна ее фраза, которая проволокла меня по жизни, которая держит за сердце и не отпускает, ставшая путеводной звездой моей карьеры: "Девки, - кричала она в тюрьме, - я родила..." - "Кого ты родила?" "Гения. Я родила девку с яйцами!" Эту фразу, эту нить я несу во имя честного рода, давшего планете Земля честных пацанов. Один живет в Израиле, другой - в Литве, и третий - подданный Российской империи. У меня два брата: Анатолий и Маркс. Имя Маркс оттого, что мама была предана партии, которой она и была уничтожена в 1953 году. На каком-то партсобрании она крикнула: "Мне плевать на такую партию и на такого императора". За это она пострадала, но благодаря этому родился я. Она была женщиной, она знала, что дети ждут ее... и, наверное, она пошла на грех с надзирателем... Она провела в тюрьме почти два года, когда же родился я, ее выпустили, пожалели... У меня нет отца и нет отчества, которое придумали те, кто хочет сравнять меня с остальными..."

Семья Моисеевых жила в типичной коммуналке сталинских времен, построенной пленными немцами, где проживало без малого два десятка семей. Мать любила своего позднего ребенка, воспитывала как девочку и практически никогда не наказывала. Наверное, единственный раз она наказала его в шестилетнем возрасте, когда он сломал рождественскую елку, чтобы сделать себе из ее мишуры красивую корону. За этот проступок мать заставила его стоять голыми ногами на рассыпанной на полу соли.

Борис рос очень ранимым ребенком. Любую несправедливость по отношению к себе он воспринимал с таким трагизмом, что многих это пугало. Даже в том случае с короной он не смог вынести материнского наказания и в тот же день свалился в горячке. А затем, когда поправился, решил покончить жизнь самоубийством. От рокового шага его спас... Робертино Лоретти, песни которого Моисеев услышал тогда впервые. По его же словам, божественный голос певца настолько вдохновил его, что он дал себе клятву обязательно стать артистом.

В другой раз Моисеев едва не покончил с собой в четвертом классе. Тогда из-за плохих отметок и поведения учителя решили оставить его на второй год. Узнав об этом, Борис отправился на речку и бросился в ее холодную воду. А так как плавать он не умел, то, естественно, стал тонуть. К счастью, находившиеся рядом люди пришли к нему на помощь и спасли от верной гибели. Уже через день об этом поступке стало известно в школе, и учителя сочли за благо не связываться со столь эмоциональным ребенком. Моисеева перевели в пятый класс.

После восьми классов Моисеев отправился осуществлять свою мечту об актерской карьере и поступил в Минское хореографическое училище. По его же словам: "Меня хотели оттуда выгнать, но не выгнали. Я был в одном из младших классов пионервожатым, и у одного из пионеров (им было всего лишь по 9 лет) был день рождения. Чтобы отметить этот праздник, мы купили вина, и они все пили. Потом шел спектакль "Спящая красавица" и вместо "Вальса цветов" получился вальс пьяных маленьких пионеров. За это меня хотели выгнать. Но я сыграл сцену, что умираю, упал на пол, забился в истерике. Пожалели мою маму (не меня!), и мне разрешили продолжать учебу. Я был круглым двоечником. Я не учил химию, физику никогда. Но я очень хорошо знал специальность, я хорошо танцевал классику..."