Леонид Семенов: Городовые

Мы сидели, прижавшись друг к другу, и были полны такой неизбывной полноты теперь, что слов не было, потому что все было одно и мы были иные.

Теперь тысячи веков очнулись в нас, и каждый говорил свое, и каждое слово его, и каждое страдание было связано и оправдано во едином.

Мы говорили о прошлом.

Ты поднялась у окна и заломила руки и мы увидели твой хрупки; мучительный облик на фоне светлевшего звездами неба. Все узнали тебя и все были здесь: и Яша, и Лена, и я, Александр, и те другие. Березы, проснувшись, что-то молитвенно прошептали и замерли, словно испугавшись своего шепота.

Тогда услышали мы твой голос.

— Боже мой! Боже мой! Слышишь ли кто ты?! проговорила ты в отчаянии. И это был голос из тех времен.

— Почему страданье?! Почему ужас?! Почему слезы, и стоны, и кровь?! И неужели смириться?! Нет, я счастья не могу принять, не в силах!

Так проговорила ты — и внезапно раскрылась перед нами вся бездна тех веков, и весь ужас, и весь холод, и вся одинокость жизни того времени, и увидели мы каждый всю свою жизнь, все горе, всю злобу ее и всю темноту, и всю слепоту и виновность. И каждый ужаснулся.

Как могли мы жить тогда!

Мы в ужасе спрашивали друг друга.

Как?! Жить?! Когда тысячи и миллионы братьев твоих погибают и ты не можешь их спасти?!

Ужели покориться бессилию любви?!

Жить и гореть любовью, когда она бессильна согреть всех одиноких, всех бедных, всех обездоленных и всех несчастных земли?!

Нет, ты не могла так жить! Не могла.

Ты умерла, и внезапно предстала опять перед нами твоя смерть, таинственная и страшная! Как все жутко, как все непонятно было тогда.

И мы содрогнулись!

Но теплый ветер из сада пахнул волной аромата и смыл всю дрожь! Ты обернулась к нам. И теперь, с такой улыбкой, такая просветленная, новая, точно все миллиарды звезд сошлись своими лучами в твоих глазах и теперь их свет лился на нас! Теперь мы поняли все.

— Ах, разве тогда знали мы это! — проговорила ты и провела рукой по своим волосам.

И миллионы голосов заговорили кругом и в нас и заговорили все века, и каждый их день — и каждый славословил все, потому что теперь исполнялось все и все было оправдано во всем и во едином.

И каждая песчинка, и каждая душа радовалась, потому что все воскресло.

Так исполнились все пророчества!

1907 [2] «Трудовой путь», 1907. N 9. В очерке описано пребывание Семенова под арестом в тюрьме г. Рыльска и попытка бежать из нее в 1906 г. Впоследствии материал очерка в основных чертах вошел в записки «Грешный грешным».

Если тебя кто ударит по правой щеке, то подставь и другую… Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас… — Близко к тексту пересказаны Евангелии:: Мф 5: 39, 44; Лк 6: 29, 35. Весь эпизод спроецирован на бичевание и оплевание Христа ср.: Мк 15: 19.

«Трудовой путь», 1907. N 9.

В очерке описано пребывание Семенова под арестом в тюрьме г. Рыльска и попытка бежать из нее в 1906 г. Впоследствии материал очерка в основных чертах вошел в записки «Грешный грешным».