Константин Романов - Стихотворения

Вы их от меня не услышите вновь.

Доныне дремавшая сила, воскресни!

Воскресни, проснися, иная любовь!

Любви безнадежной забота напрасна.

К чему тяготиться уныньем, тоской?

Взгляните, как жизнь хороша и прекрасна,

И сколько блаженства дано нам судьбой!

Гремите же, струны! Полна увлеченья,

В честь жизни раздайся, о, песня моя!

Забыв и печаль, и тоску, и мученья,

Живите и пользуйтесь жизнью, друзья!

Стрельна

12 июля 1882

x x x

Поймете ль вы те чудные мгновенья,

Когда нисходит в душу вдохновенье,

И зародившись, новой песни звук

В ней пробуждает столько тайных мук

И столько неземного восхищенья?

Те приступы восторженной любви,

Тот сокровенный творчества недуг

Поймете ль вы?..

Я всю любовь, все лучшие стремленья,

Все, что волнует грудь в ночной тиши,

И все порывы пламенной души

Излил в свои стихотворенья...

Но если, бессознательно порою

Высокий долг поэта позабыв,

Пленялся я чарующей мечтою,

И звуков увлекал меня наплыв,

Не осудите слабости случайной,

Души моей поймите голос тайный.

Что может ум без сердца сотворить?

Я не умею петь без увлеченья

И не могу свои творенья

Холодному рассудку подчинить!..

Стрельна

13 июля 1882

ОТДОХНИ

Отдохни, отдохни! Совершая

Утомительный жизненный путь,

Ты устала, моя дорогая!

Не пора ли тебе отдохнуть?

Среди всякого зла и гоненья,

Всякой злобы и желчи людской

Не нашла ты себе утешенья

В этой грустной юдоли земной.

Как волна беспокойного моря,

Без тревоги ты жить не могла:

Если б даже и не было горя,

Ты сама бы его создала!

Но вглядись: в нашей жизни печальной

Разве нет и хороших сторон?

Ведь не все слышен звон погребальный,

Раздается ж и радости звон.

Помирись же с судьбою суровой,

Горемычной земли не кляни

И, сбираяся с силою новой,

Милый друг, отдохни, отдохни!

Стрельна

8 августа 1882

x x x

Уж гасли в комнатах огни...

Благоухали розы...

Мы сели на скамью в тени

Развесистой березы.

Мы были молоды с тобой!

Так счастливы мы были

Нас окружавшею весной;

Так горячо любили!

Двурогий месяц наводил

На нас свое сиянье:

Я ничего не говорил,

Боясь прервать молчанье;

Безмолвно синих глаз твоих

Ты опускала взоры:

Красноречивей слов иных

Немые разговоры.

Чего не смел поверить я,

Что в сердце ты таила,

Все это песня соловья

За нас договорила.

Павловск

30 июля 1883

x x x

Принцессе Елизавете Саксен-Альтенбургской

Взошла луна... Полуночь просияла,

И средь немой, волшебной тишины

Песнь соловья так сладко зазвучала,

С лазоревой пролившись тишины.

Ты полюбила, - я любим тобою,

Возможно мне, о друг, тебя любить!

И ныне песнью я зальюсь такою,

Какую ты могла лишь вдохновить.

Стрельна

8 сентября 1883

РАЗЛУКА

Еще последнее объятье,

Еще последний взгляд немой,

Еще одно рукопожатье,

И миг пронесся роковой...

Но не в минуту расставанья

Понятна нам вся полнота

И вся действительность страданья,

А лишь впоследствии, когда

В семье, среди родного круга,

Какой-нибудь один предмет

Напомнит милый образ друга

И скажет, что его уж нет.

Пока разлука приближалась,

Не верилось, что час пробьет;

Но что несбыточным казалось,

Теперь сознанью предстает

Со всею правдой, простотою

И очевидностью своей.

И вспоминается с тоскою

Вся горесть пережитых дней;

И время тяжкое разлуки

Так вяло тянется для нас,

И каждый день, и каждый час

Все большие приносят муки.

Стрельна

5 октября 1883

x x x

Принцессе Елизавете Саксен-Альтенбургской

Я засыпаю... Уж слабея и бледнея,

Сознанье еле властно надо мной,

И все еще, как наяву, дрожа, немея,

Я вижу образ твой перед собой.

За мной смыкаются действительности двери,

Я сплю, - и в царстве призраков и снов

Ты мне являешься, пленительная пери,

И звуки ласковых я слышу слов.

Я просыпаюсь, полн волшебных впечатлений,

К тебе протягиваю руки я,

Но расступилися уже ночные тени,

Уж воцарилося сиянье дня.

И пронеслися мимолетные виденья...

И целый день с томлением, с тоской

Я темной ночи жду, - жду грез и усыпленья,

Чтоб хоть во сне увидеться с тобой!

Мраморный дворец

9 октября 1883

x x x

Я не могу писать стихов,

Когда встречаюся порою

Средь всяких дрязг и пустяков

Со лживой пошлостью людскою.

Я говорил себе не раз: