Карл Гершельман - «Я почему-то должен рассказать о том...» - Избранное

Гершельманы поселились в Познани, где Карл Карлович стал работать чертежником в городском землемерном управлении. В немецкую армию он не был призван из-за бронхиальной астмы, которая в Познани усилилась [41] См. письмо К. К. Гершельмана к В. С. Булич от 9 янв. 1951 г. (Памятники культуры. 1997. С. 125). .

Положение семьи Гершельмана в Познани было непростым. «Переехав в Германию, мы вообще как бы потеряли право чувствовать себя русскими, в душе же, конечно, не могли чувствовать себя и стопроцентными немцами, благодаря этому часто приходилось быть в очень двусмысленном положении, — писал К. К. Гершельман В. С. Булич 8 июля 1951 г., добавляя: Дети говорят по-русски свободно и почти правильно» [42] Там же. С. 126. .

Действительно, и в Познани, и позже в Баварии, в Эйхщтетте, в семье Гершельманов домашним языком оставался русский. По воспоминаниям сына Константина, Карл Карлович давал детям дома уроки русского языка, поскольку в школе его, естественно, не преподавали, и вообще заботился о том, чтобы дети оставались бы людьми русской культуры. Сыну он старался привить дух дореволюционных русских кадетов, их представления об офицерской чести, правила повседневного поведения. В кабинете Карла Карловича висели портреты Пушкина и Леонардо да Винчи, и даже на работе, на рабочем месте, не было портрета Гитлера. К. К. Гершельману чужды были идеи национал-социализма, он, не боясь последствий, сделал всё, чтобы избежать членства в национал-социалистической партии, хотя это и требовалось по работе. 23 июля 1943 г., в самый разгар войны. Гершельман прочитал в Познани реферат «Достоевский. “Записки из подполья”» (позже, через сорок лет, он был опубликован [43] Transaktions. Vol. XVII. New York. 1984. C. 301–308. ).

Особая позиция К. К. Гершельмана особенно ярко проявлялась и в его отношении к полякам. Немецкие власти смотрели на поляков как на представителей низшей расы, к которым нельзя относиться как к равным. Характерный эпизод. Приехавшая в Познань семья Гершельманов долго ютилась в одной небольшой комнатушке. Чиновник жилищного управления, к которому они обратились, цинично порекомендовал: присмотрите себе квартиру, где живут поляки, мы их выселим, и вы получите себе приличную жилплощадь. Карл Карлович категорически отказался и пригрозил жене, что если она осмелится это сделать, то он с ней разведется. У К.К. Гершельмана установились хорошие отношения с поляками. Он не проводил никакой разницы между сослуживцами — немками и полячками и по старой, царского времени, привычке имел обыкновение при встрече целовать руки дамам, не взирая на их национальность. Это вызвало недовольство начальника, который даже попробовал провести с Гершельманом «воспитательную» беседу на эту тему.

И в Познани К. К. Гершельман не прекращал литературных занятий, но характер их коренным образом меняется: Гершельман обращается к философской эссеистике, которая с этого времени становится главным, основным, а со временем и единственным жанром его творчества. «В Познани я очень много писал в полуафористической форме на общемиросозерцательные темы» , — признавался Гершельман в письме к В. С. Булич от 9 января 1951 г. [44] Памятники культуры, 1997. С 125. . Правда, печататься было негде.

Между тем фронт приближался к Познани. К. К. Гершельман стал понемногу переправлять картины и наиболее старую часть своего архива с рукописями эстонского периода в Эйхштетт, в Баварию, где проживала знакомая по Эстонии семья русских эмигрантов Рославлевых. 20 января 1945 г. Гершельманам пришлось срочно покинуть Познань. Взять с собой весь оставшийся архив было невозможно. Перед отъездом Карл Карлович сжег все те рукописи, которые нельзя было увести. Это были, прежде всего, написанные в Познани философские эссе. Позже он частично восстановит их в Эйхштетте. Любопытно, что, по воспоминаниям Константина Гершельмана, поляки помогали Карлу Карловичу при отъезде.

В конце 1945 г., миновав ряд промежуточных остановок, семейство Гершельманов поселилось в маленьком, но очень уютном, к тому же не пострадавшем от войны городке Эйхштетте, в центральной Баварии. Постоянной работы здесь К. К. Гершельман не нашел; вновь наступили тяжелые времена. На хлеб пришлось добывать средства случайной работой, как сказано в одном письме, «кустарно-художественного характера» [45] Там же. . Карл Карлович и его супруга рисовали портреты американских военных, изготовляли рождественские открытки, разрисовывали кресты и распятия в качестве сувениров и т. д. В 1948 г. связи с денежной реформой и эти заработки почти прекратились. Правда, к этому времени Гершельманы уже получали социальное пособие для беженцев, а позже им была назначена пенсия, и положение улучшилось. Дополнительный заработок давало иллюстрирование изданий на немецком языке. К. К. Гершельман был автором иллюстраций к книге Херманна Пельтцера «Schonzeitfest. Eine illustrierte Tierballade fur Jung und Alt» (Regensburg, S. а.), регулярно предоставлял свои рисунки баварскому католическому журналу «Schutzengel Freund der Kinder» (1949–1950): его имя как иллюстратора даже указывалось в выходных данных журнала.