Михаил Садовский - Под часами

Он стоял перед полками, задрав голову, -- сколько непрочитан-ного, накупленного по знакомству в закрытых для широкой публики ма-газинах большого города. Боже мой, боже мой, и все пишут и пишут, достают и достают, и его потом "достают" -- все тащут на сцену. - Ради престижа? Заработка? Или наступил ренесанс театра?

Он рассме-ялся вслух. Закашлялся. Стащил с полки двумя руками огромную шикар-ную книгу "Русские сезоны" и поплелся к дивану...

"Все делали спектакли в спешке, и всем не хватало трех дней. И у Дягилева были те же проблемы, и пока театр будет жить, будут жить эти проблемы: костюмы не готовы, декорации не дописаны, денег не хватило, свет не такой, как хотелось. Герой бездарен и заменить не-кем... а если бездарен я сам?.. " Он вспомнил рассказ своего приятеля, который, только готовясь стать художником, пришел со своими рабо-тами к одному маститому спросить у него: получится ли из него худож-ник. Тот посмотрел и не стал оценивать работы. Он сказал ему: знаешь, наступит день в твоей жизни, когда тебе захочется уничтожить все, что ты сотворил и у мереть. Только умереть... от неудовлетворенности и стыда за все содеяное на холстах, оргалитах, картонах, бумагах, дос-ках и т. д. Но ты преодолеешь себя и с новой силой возьмешься за ра-боту. Ты начнешь мучаться и продвигаться вперед, когда вдруг почувст-вуешь, что снова наступил такой же судный день, и лишь одно остается -- умереть. И так будет не однажды. Если ты готов пережить такие дни не однажды, а между ними не купаться в радости и достатке, а тяжело работать, из тебя точно получится художник. Он отложил книгу и набрал номер телефона. Татьяны не оказа-лось дома. Длинные гудки впивались иглами в какое-то мягкое незащи-щенное место и жалили очень больно. Он держал трубку, опустить ее на рычаг не было сил, и сам себя убеждал, что ей вовсе не обязательно си-деть вечно дома и ждать его звонка. Потом он стал размышлять, куда она могла деваться, и где ее можно застать, подошел к окну, уставился на заснеженую улицу, почему-то представил, как всего лет семьдесят назад она такой и была всю зиму, а по ней без рева и вони скользили сани, запряженные парой. Ему стало легко, грустно. Он снова вернулся к аппарату и услышал знакомое "Да-а... "

- Приезжай сейчас, - сказал он без нотки сомнения.

- Не могу.

- Не хочешь?

- Неудобно.

- По делу. Я один, но это неважно...

- Тогда давай в театре.

- Я болею.

- Болеешь? Первый раз такое слышу.

- Правда. Грипп.

- Ну, вот, хочешь заразить меня...

- Я тебя не в койку зову, а в дом... приезжай, мне герой нужен.

- Ты что на кукол перешел?

- Мы все куклы, только не понятно, у кого в руках ваги...

- Это как раз понятно, дорогой...

- Вот и расскажешь, просветишь... спектакль сыпется, спасать надо...

- Что привезти?

- Ты помнишь, у тебя был Шут...

- Из "Летней ночи"?

- Похоже...

- А лимон?

- У меня грипп, а не ангина... лучше бутылку коньяка, за этим по крайней мере гоняться не надо...

- Зачем тебе шут? -- Спрашивала Таня с порога через полчаса.

- Нужен. Главный герой с ним на собрание придет.

- Зачем?

- А там в зале больше поговорить не с кем!.. понимаешь? Не с кем! А шутам все позволительно!

- Ну, ты придумал? Придумщик!... Неправда, и шутам отрубали бошки... А твой будет с лицом...

- Нет, не начальника... с ним же поговорить можно!

- Не любишь ты людей!..

- Каких? Люди! Это же не мешок, набитый внавал!

- У тебя от гриппа в голове что-то сдвинулось... на собрание... ка-кое собрание может быть на сцене!

- Хорошо... на бал, на маскарад...

- Какой бал в твоих производственных буднях...

- Ну, я же должен что-то сделать, чтобы она ожила... эта чертова пьеса

- Зачем брал? Возьми другую пьесу!

- Ты сама свихнулась... дали!... за нее уже назначена премия. А у меня слетит звание...

- А ты хочешь и рыбку съесть, и на три буквы сесть...

- Не хочу. Больше ничего не хочу...

- Переходи в куклы... зайчики, лисички... шуты, принцессы, коро-левы...

все короче, прозрачней и сложней... у нас, как раз междуцарст-вие...

- Перестань!

- Я серьезно.

- А если серьезно. Сделай мне такого же шута, только перчаточ-ного...

- Зачем, зачем?

- Не знаю еще, но чувствую, что он мне пригодится...

- Это "пригодится" выстрелит потом в тебя... а я буду виновата...

- Глупо... при чем здесь ты...

- А там ничего нельзя подправить в пьеске...

- Можно. Написать "Занавес" перед действующими лицами, сразу после названия...

x x x

- Скажи мне, пожалуйста, но как же это все выплыло наружу?

- Никто точно не знает -- тридцать лет прошло.