Константин Серафимов - Планета для охоты

...Призрак Дайка что-то говорил ей, беззвучно, успокаивающе, и вдруг неведомо откуда родилась крохотная надежда, что он спасет ее, Сандру, что придет - могучий, решительный и разорвет эти мучительные путы.

Сандра застонала, приходя в себя. Видение Дайка поблекло, растворилось в радужной дымке.

Горный цирк был зажат крутыми черными скалами, в тени которых распласталось странное сооружение. Именно сооружение, хотя внешне оно скорее напоминало гигантский комок мыльной пены, радужно переливающейся упорядоченным нагромождением полусфер. Прикованная к платформе, Сандра не могла видеть, как в передней полусфере открылся черный проход, куда устремилась несущая ее "капля". Над головой заблестели глянцевые округлости потолка, и неожиданно платформа накренилась. Сандра почувствовала, как державшие ее кольца ожили. Ее подняли, перевернули, поставили на ноги. Сильный толчок в спину заставил девушку качнуться вперед. Пол ушел из-под ног, и Сандра, вскрикнув, покатилась куда-то вниз по скользкому желобу. Зацепиться было не за что, а идеально гладкий желоб все ускорял ее тошнотворное падение. От страха или слабости она снова потеряла сознание, и пропустила момент, когда падение замедлилось, и ее безвольное тело выкатилось на ровный пол какого-то помещения.

...Кто-то сильно тряс ее за плечи. Из цепкой пелены беспамятства выступили приглушенные голоса. Кто-то звал ее по имени:

- Сандра! Сандра, миленькая, очнись!

Сандра медленно открыла глаза. Мария?! Не веря себе, Сандра села, упираясь в пол руками. Сквозь густой сумрак проступили склонившиеся к ней лица.

- Мария? Роза? Где я? Что?

- Очнулась, наконец! - Мария ласково обняла Сандру, прижала ее голову к груди. - Ну ничего-ничего, сейчас станет легче.

- Где мы?

- Плохо, Сандра, - глаза Розы лихорадочно блестели. - Мы ничего не знаем! Погибнем все в этом собачьем ящике!

- Опять ты! - Мария неодобрительно покосилась на Розу. - Дай ей в себя хоть прийти.

- Что "опять", что? - Роза почти кричала. - Они убьют нас! Теперь наша очередь...

- Какая очередь? - Сандру начинало трясти, страх снова заливал сердце. Она поднялась на ноги, затравленно осмотрелась.

Помещение, где они находились, скорее напоминало не собачий ящик, а большой аквариум. С матового потолка струился рассеянный свет, гладкие сферические стены. Садок с живой рыбой! Подходят покупатели, смотрят, выбирают оглушенно шевелящих плавниками, живых, но уже обреченных рыбин...

Сходство с аквариумом довершал едва видный на потолке овальный люк. Только два выхода было из этой ловушки: желоб, откуда они попадали сюда, и этот страшный неизвестностью люк, через который им предстояло уйти.

Часы Марии показывали полдень. Утром, когда Мария попала сюда, в "садке" было человек десять: женщины и девушки. Все были схвачены в разных точках Чильготана вчера или сегодня утром во время стремительных, ошеломляющих атак пришельцев на полевые отряды, поселок метеорологов и биостанцию. Две девушки были с таких же, как Роза, туристско-охотничьих транспортеров, промышлявших симургов в окрестностях урочища. Перепуганные, они сбивчиво делились друг с другом подробностями. Первые пленницы были захвачены на самых отдаленных точках, в приграничных заповеднику зонах. Складывалось впечатление, что пришельцы предварительно окружили район Чильготана, а затем одновременно нанесли удары от периферии к центру, уничтожая или захватывая всех, кто попадался им на пути.

В первый раз потолок раскрылся часа два тому назад. Длинные полупрозрачные щупальца выхватили из группы отпрянувших кто куда испуганных пленниц Геру - маленькую лаборантку метеопоселка. Она пронзительно вскрикнула, но щупальца мгновенно втянули ее в овальный люк, и потолок закрылся.

Бежать было некуда. Каждые двадцать-тридцать минут люк открывался, и кто-нибудь из девушек исчезал в кольце быстрых манипуляторов. Последний раз они схватили сразу двоих. Теперь в "садке" оставались только четверо: Роза, Мария, Сандра и молчаливая женщина, кажется, радиометрист одной из геологических партий, работавших в районе Главного горного узла Лангара.

Макгерти ударил первым. С той же яростью, с какой он несколько часов назад хотел выжить, с той же силой Макгерти теперь хотел умереть. Он пережил свой страх, свой позор, и больше ему ничего не оставалось. Потому что Макгерти не был трусом. В страшные минуты психической атаки он, капитан биостанции, потерял себя, сбежал, бросил друзей и подчиненных, обрекая товарищей на верную гибель, и этим вычеркнул себя из списка живых. Призрачная надежда на то, что на биостанции еще оставался "Икар", ничего не меняла. Даже если все спаслись - а в это он не верил - Макгерти знал, что теперь не сможет смотреть им в глаза.