Иван Шмелев - Об Иване Шмелеве

"Гражданин Уклейкин" и "Человек из ресторана" явились заметным вкладом в демократическую литературу после поражения первой русской революции. Именно в эту пору, помимо М. Горького, В. Короленко, И. Бунина, появляются новые писатели, противостоящие широкому поветрию декадентства. "Возрождение реализма" -- так озаглавила большевистская "Правда" статью, посвященную оздоровлению литературы. "В нашей художественной литературе ныне замечается некоторый уклон в сторону реализма. Писателей, изображающих "грубую жизнь", теперь больше, чем было в недавние годы. М. Горький, гр. А. Толстой, Бунин, Шмелев, Сургучев и др. рисуют в своих произведениях не "сказочные дали", не таинственных "таитян", а подлинную русскую жизнь, со всеми ее ужасами, повседневной обыденщиной" [Путь правды (временное название "Правды".-- О. М.), 1914, 26 января].

Теперь Шмелев -- широко читаемый, признанный в России прозаик. В 1912 году организуется Книгоиздательство писателей в Москве, членами-вкладчиками которого становятся С. А. Найденов, братья И. А. и Ю. А. Бунины, Б. К. Зайцев, В. В. Вересаев, Н. Д. Телешов, И. С. Шмелев и другие. Все дальнейшее творчество Шмелева 1910-х годов связано с этим издательством, в котором выходит собрание его сочинений в восьми томах. В течение 1912--1914 годов в Книгоиздательстве публикуются рассказы и повести Шмелева "Стена", "Пугливая тишина", "Росстани", "Виноград", упрочившие его положение в литературе как крупного писателя-реалиста.

Первое, на что обращаешь внимание, когда знакомишься с творчеством Шмелева этих лет,-- тематическое многообразие его произведений. Тут и разложение дворянской усадьбы ("Пугливая тишина", "Стена"); и драматическая разъединенность благополучных, несколько пресыщенных жизнью артистов-интеллигентов с "простым" человеком -- крутым и внутренне богатым в своей цельности речным смотрителем Серегиным ("Волчий перекат"); и тихое житье-бытье прислуги ("Виноград"); и последние дни богатого подрядчика, приехавшего помирать в родную деревню ("Росстани").

В начале творчества Шмелева его герои скованы городом -- нищими углами, душными лабазами, меблированными квартирками с окнами "на помойку". Они могут лишь изредка вспомнить, как о чем-то далеком, о "тихом, сонном лесе" (Уклейкин), о "тихих обителях" и "пустынных озерках" (Иван Кузьмич). В новые его произведения вторгаются пейзажи во всем богатстве их ароматов и красок: с падающими тихо солнечными дождями, с подсолнухами, "жирными, сильными", желтеющими "тяжелыми шапками, в тарелку" ("Росстани"), с "радостными в грозе" соловьями, которые "били от прудовых лозин, и с дороги, и с одряхлевших сиреней, и с заглохших углов" ("Стена").

Для персонажей новых его рассказов и повестей красота природы как будто открыта. Но ее не замечают они -- люди, погрязшие в мелкой и суетной жизни. Так, рассказ "Пугливая тишина" строится на контрасте между завороженной своей красотой природой, разомлевшей от летнего зноя, и измельчавшими беспокойными обитателями усадьбы: заматеревшим в скупости барином Николаем Степановичем и его сыном корнетом Павлом, приехавшим с единственной целью -раздобыть деньжат на возмещение "долга чести". Заглавие рассказа очень точно передает ощущение тишины, от века жившей в усадьбе:

"Стало так тихо, что даже в самом дальнем конце усадьбы, в малиннике, было слышно Проклу, как скатывались на лапках по крыше голуби", "И тогда тишина становилась такой четкой и звонкой, что сорвавшаяся вишня давала тугой звук камня".

Только на склоне дней, когда остается человеку скупо отмеренное время, способен он очнуться и отдаться бескорыстному -- как в детстве -- созерцанию природы и деланию добра ("Росстани", 1913). Купец Данила Лаврухин, вернувшись помирать в родную деревню Ключевую, по сути, возвращается к себе истинному, неосуществившемуся, открывает в себе самом того человека, какого он давно забыл. Больной и беспомощный, радостно вспоминает он давнее, детское, деревенское -- названия грибов, растений, птиц... Только теперь, когда осталась малая горсть жизни, собранная по сусекам,-- на последний блин, получает Данила Степаныч возможность творить добро, помогать бедным и сирым. Некогда Данила ушел из деревни в город с пустой котомкой. Это цельная и крупная личность, самородок, в то время как его измельчавшее потомство пришло на все готовое.

Судьба патриархального купечества, сходящего на нет, уступающего место прущему напролом новому, бесцеремонному и наглому буржуа,-- пожалуй, центральный мотив в разнообразном творчестве Шмелева 1910-х годов. Быть может, и тема дворянского оскудения, гибели патриархальной усадьбы привлекала художника тем, что он видел нечто общее в судьбе старого барства и патриархального купечества. С той, впрочем, существенной разницей, что вымиравшие дворянские "зубры" не вызывали у него никакого сочувствия. Шмелев, чуткий художник, с большой точностью запечатлел появление "самоновейшего" оборотистого коммерсанта, который проник уже и в дворянскую усадьбу.