В Баранчук: У каждого своя царь-рыба

- Ну вот, словчился все-таки, - гладит Василий рыбу, - теперь дело-то пойдет

- С твоей легкой руки, - отвечаю я и опускаю добычу в садок.

"Пора жерешка брать"

...Но, как бы ни клевал язь, я все равно ухожу - ухожу теперь наблюдать за Василием. А он тем вре менем приносит из домика "кораблик".

- Пора жерешка брать, - говорит мой друг. - Уже пять всплесков видел все в одном месте. Стая подошла.

Зеленый, поначалу неуклюжий и валкий "кораблик" норовит выгрести не в то место, куда бы хотел Вася. Однако ему не привыкать. То подтягивая, то отпуская толстую леску, он в пять минут выводит снасть как раз туда, где от мощных ударов жереховых хвостов выплескивается фонтаном мелкая рыбешка. Пять "стрекоз" прыгают на поводках, как живые.

- Ну, теперь не мешай, иди-ка на лавочку, - говорит мой друг.

И я взбираюсь на крутояр, сажусь и закуриваю. Закуриваю с той особой радостью, какую испытываешь перед тем, как увидеть работу большого мастера.

А Василий - это мастер высокою класса. Сейчас, я знаю, он мудрует, как провести шереспера. Дело в том, что хищник бьет мелочь уже не у "стрекоз", а метрах в десяти от них. Я догадываюсь: мой друг сейчас прикидывает, на сколько метров и в какую сторону отпустить или подтянуть "кораблик".

Ударив хвостом, жерех подхватывает оглушенных рыбок, чуть спускаясь по течению. Вася усмотрел, что после нескольких атак шересперы спустились вниз. Значит, надо поставить "кораблик" на метров десять-пятнадцать ниже места боя. А стая, увлеченная погоней за добычей, обязательно скатится к самым "стрекозам".

Итак, снасть смещена вниз. Будем ждать.

Вася то и дело поддергивает леску - будоражит приманку, словно сокольничий ловчую птицу. "Стрекозы", послушные руке рыболова, рассыпаются мелким бесом, оставляя на водной глади бесчисленные и замысловатые узоры. С насдаждением смотрю я на их игру, каждой своей клеточкой предчувствуя, что вот-вот одна из приманок исчезнет в пасти жереха...

А жерех все ближе. Уже какой-то малыш-разведчик тюкнул по крайней "стрекозе" - не понравилось. Но я знаю: хватка будет! Я верю мастерству своего друга.

Вася тем временем чуть отпускает "кораблик" от берега, а когда стая шересперов оказывается на одной линии с леской, подводит снасть прямо к хищникам.

...Раньше я почему-то думал, что жерех и "сфекоз" на леске "кораблика" бьет хвостом, а потом хватает. Но, оказывается, тут он ведет себя, как правило, на редкость деликатно. Смотришь на приманку - все на месте. И часто не замечаешь даже, как хищник "снял" одну из "стрекоз". Момент самой хватки поймать глазами порою невозможно, потому что жерех очень осторожен при подходе к чему-то новому, подозрительному. Наверное, он все-таки чувствует подвох, отчего и меняет обычно шумную свою тактику. Вот почему иногда понимаешь, что жерех взял, только тогда, когда, попав на крючок, он начинает бурно сопротивляться, перевернув "кораблик".

Так было и на этот раз. Где-то перед самым закатом исчезли сразу две "стрекозы", и наш "кораблик" вдруг не только перевернулся, как обычно при поклевке, а просто-напросто стал тонуть.

Вася (без подсачека!) вывел на берег двух громадных в темноте вечера рыбин.

- Как это ты так шустро сразу двух взял? - спрашиваю я.

- Дык привыкнуть надо. Опять же не суетиться. Понял?

А по дороге домой он спрашивает:

- На лодке-то поедешь завтра рыбалить аль как? А то я уже все приготовил. Только попроси Сашу, чтобы он тебя подхватил на моторке.

- Поеду, поеду, только червей бы хватило, отвечаю я и прошу у него подержать жереха.

Я беру самого большого. В нем не меньше 2 кг. Вид у него совсем не хищный. И даже не верится, что всего полчаса назад вот этим своим мягким, беззубым ртом он насмерть давил уклеек.

"С лодки когда-нибудь рыбалил"

Чуть забрезжил рассвет, мы с Сашей - заместителем директора нашей турбазы - мчимся на моторке.

Донками-то с лодки когда-нибудь рыбалил? - по дороге пытает меня Саша и хитро щурится, белозубо улыбаясь.

- Приходилось, - отвечаю я, каждую секунду боясь попасть впросак от какого-нибудь каверзного вопроса. - Да только не на таком сильном течении, как здесь.

В двух словах я рассказываю, как три дня назад просидел на лодке с донками все утро и так ничего и не поймал. А все оттого, что никак не мог приноровиться к ловле на сильной струе: то грузило сносило, то колокольчик звенел как-то непонятно.

Мы глушим мотор, не доезжая до флотилии доночников, рассыпавшихся на своих лодках вдоль русла.

- Грузило и колокольчик - дело серьезное, но только это - потом. Вначале надо место выбрать, - говорит Саша и бросает якорь. Течение быстро выбирает его веревку, мягкий толчок лодки - и мы якоримся.