Валериан Скворцов - Гольф с моджахедами

К себе в кабинет Ефим Шлайн меня не повел. Я это отметил. Шлайн и Шемякин не существовали в одном времени, даже если их вдруг занесло в одно пространство. Таков, если хотите, наш боевой порядок. И поэтому меня выводили из грозненского представительства шлайновской или желяковской конторы (может, разберутся, кто из них кто?) в том же качестве, в каком и ввели: с завязанными глазами и под расписку коменданта, как подозреваемого и освобожденного за недостатком улик. С возвращенными до мелочей вещами. Без расписки, конечно.

Подрывную листовку из кармана своего временного пальто я положил назад, в небольшой карман в подкладке, под обычным нагрудным.

Три дня спустя, на берегу протоки, напротив островка посреди реки Хуландойах, мы с Хакимом Арсамаковым в три приема получили от Милика коробки с дискетами, которые передавал Севастьянов. У Льва, оказывается, возникла проблема. Бисултанов унюхал запах, какой исходит от долго работавшего компьютера... Но слушал я вполуха. Следовало торопиться. От исхода операции зависела оплата всей моей предыдущей работы.

В десяти километрах от Горы я лично перекачивал дискеты в ноутбук "Тосиба хеви дьюти" под защитой приданных нам с Арсамаковым спецназовцев. Я стер файлы, касающиеся фирм "Анапа-Чайка" и "Анапа-Чудо", а все остальные через мобильный перебросил по спутнику в Москву на электронный адрес, указанный Ефимом Шлайном.

- Как прием? - спросил я его.

- Порядок, - ответил он. - Набалдашник оставил?

- В нужном месте.

- Высылаю авиацию. Убирайтесь!

Наверное, я последний на Земле человек, который получает вместо компьютерных посланий письма, написанные от руки, в конвертах, да ещё отправленные "до востребования" на Московский центральный телеграф. В первом таком письме из Женевы Заира написала:

"Хабаев собрал в своем огромном кабинете всех, кто ещё оставался в Горе, и сказал, чтобы уходили быстрее. Все и ушли. Макшерип видел, как Хабаев и Бисултанов зарядили по патрону в старые австрийские револьверы, которые им прислал в подарок Желяков, и по его, Макшерипу, счету "три" застрелили друг друга. Севастьянов присутствовал тоже.

Самоубийство для чеченца - не признак поражения, как принято считать у христиан, а свободное волеизъявление, которое призвано защитить честь.

У Севастьянова случился нервный срыв. Макшерипу удалось вывести его из бункера. Они улетели оттуда на вертолете "Галс". Кстати, цел ли он в ангаре на вилле в Лазаревском?

...Макшерип видел, как два Су-27, заходившие, по его мнению, со стороны Грузии, точечно уложили две БОВ, то есть бомбы объемного взрыва, у обоих боковых входов-выходов Горы. Брат низко завис на "Галсе" в километре оттуда и видел огромный, в полнеба, огненный шар, который всосало внутрь Горы. И через несколько секунд - такой же второй.

Он был в армии и говорит, что БОВ по разрушительной силе сравнивают с ядерным боеприпасом небольшой мощности..."

Гору бомбили по радиомаяку в набалдашнике камероновской палки, которую я "забыл" неподалеку от острова на реке Хуландойах.

Второе письмо пришло из Туниса:

"Ольга Севастьянова, разумеется, под подсказкам Льва, очень хорошо справилась с делами по моим доверенностям. Макшерип и Исса учат французский, я найму их менеджерами в свои два новых отеля. Продовольствие туда поставляет твой друг Ганнибал...

Вот ведь как случается! Только мы трое и выжили из всего холдинга "Гуниб".

Не могу здесь привыкнуть к морю. В Лазаревском оно было далеко от виллы, едва слышно. А теперь рядом. Горы тоже где-то есть, но далеко, их просто не видно, можно километры пройти - песок и хилые пальмы, верблюды и туристы.

Бумаги на оформление черноморской виллы, "Галса" и "Бэ-Эм-Ве Ле Ман", которым ты восхищался, я выслала. Джамалдина оставь при вилле, это преданный мне человек, будет предан и вам. Его и обе кошки, Жоржик и Туниска, признают...

Надеюсь, тебе, твоей жене и сынишке понравится жить в Лазаревском. Это благодарность от нас троих, меня и братьев. Или ты по-прежнему собираешься куковать в холодных Кимрах?

А сюда заглянешь? Я купила и повесила в спальне старинную картину с арабской надписью: "Исса (19), да будет мир с ним, сказал: "Мир есть мост. Иди по нему, но не строй дома. Мир длится один час только. Потрать его на любовь".

Вот и все...

ПРИМЕЧАНИЯ:

1) Груз "200" - армейское обозначение транспорта с телами погибших, груз "300" - транспорт с ранеными. (Здесь и далее - примеч. автора.)

2) Мюсир - старший воинский командир, на уровне генерала, или советник.