Олег Слободчиков - Нечисть

- Шла бы ты в болото, пока не просохла! Глянь, потрескалась уже!

Кикимора заорала изюбром, завертелась волчком, перебирая складки лягушачьей кожи, высматривая все прыщики и язвочки. Я закинул ружье на плечо и зашагал в гору, смирившись с тем, что охота не удалась. С высоты хребта обернулся к пади и увидел весело скачущую к болоту кикимору. За ней увивался лесниковский пес и при этом вертел хвостом так, что казалось, будто над ним висит серый круг. Она же благосклонно лягала его пяткой.

Небо незаметно подернулось облаками, отяжелело тучами. Пропало солнце. Я оглянулся вокруг и понял, что слегка заплутал. Не беда, любой ручей из леса ведет к морю. Может быть, не так просто и не так скоро, как хотелось бы, но из леса я выйду. Стал накрапывать дождь: как известно, встречи с болотной нечистью удачи не приносят.

Я спустился к первому встретившемуся ручью и пошел по его берегу, продираясь сквозь мокрый кустарник и бурелом. Не успев еще насквозь промокнуть и озлиться на непогоду, спустился ниже по склону. И вдруг с другой стороны ручья пахнуло дымком. Где-то рядом были люди. Хотя что им до меня? Да и у меня невелика была нужда во встречах у чужого костра. И все же я заметил странность: на противоположной стороне ручья отчетливо была видна тропа, которая не пересекала ручей, а упиралась в него и обрывалась. Впрочем, такое изредка бывает, если поблизости зимовье. Вскоре забылись бы и эта тропа, и ручей, если бы не знакомая засечка на комле старого дерева. Я огляделся, примечая места, и еще быстрее пошел вниз, укрывая свое старенькое ружье от дождя.

На спуске к тропе, по которой я вышел из деревни, я подстрелил пару рябчиков, сунул их в туесок и добежал бы до дома не отвлекаясь. Но из-под камня донесся знакомый оклик: "Мяу!" Мой кот сидел на сухих листьях в уютной пещерке и терпеливо пережидал непогоду. Расположился он с удобством, предпочитая отлеживаться и неделю, только бы не намочить хвост.

Я вытащил его. Он брезгливо цеплялся за мою мокрую одежду и косился на туесок с рябчиками.

- Морда треснет! - проворчал я, сунул кота за пазуху и побежал к дому.

Дом был тих и уютен. Я бросил одежду, выгрузил рябчиков на стол, пинком загнал кота под койку, завернулся в одеяло и принялся разводить огонь в печи.

В дверь постучали. Вошла Ведмениха в грубом мужском плаще. Улыбаясь, поставила на стол миску со сметаной. Обошла стороной кочергу, села на краешек сундука.

- В такую погоду корову пасти нельзя: простынет, бедная. А сена нет! всхлипнула Ведмениха, и слезы покатились по ее щекам.

- Помогу накосить, - с готовностью отозвался я, понимая, за что мне принесена сметана.

- Сено уже накошено Домовым, - сказала она, и слезы мгновенно высохли на ее лице. - Нужно только перетаскать его... Но тайно!

- Для чего же тайно? - не понял я.

- Косил Домовой мне, а отдать не может, потому что в долгу перед Лесником. Тому сено ни к чему - разве что сгноить на удобрение в огород. А просить я у него не могу, потому что в ссоре. В прошлом году про меня, честнейшую женщину, он сказал туристам, будто сливки с молока снимаю. теперь он отказывается от своих слов: свидетелей-то нет. А я точно знаю, говорил...

- Ничего не понял! - замотал я мокрой головой и хлюпнул длинным носом. - Косить не надо! Надо перетаскать?

- Да! - прошептала Ведмениха, делая глазами какие-то знаки в сторону двери.

Я открыл ее, выглянул - никого.

- Мне показалось, он подслушивает, - прошептала она, заговорщицки подмигнула. - Я баньку натоплю, Лесника с Домовым завлеку, дури на каменку брошу, старика напою - все крепко будут спать. А ты старуху в доме тайком запри и сено перетаскай...

Я выпучил глаза и задергал длинным носом: на берегу святого моря замышлялась болотная распря, и в нее, как в топь, засасывало меня, пришедшего к людям, чтобы жить с ними в мире и согласии.

- Нет! - сказал я. - Против людей ничего делать не буду! Договаривайся... Днем, у всех на виду, перетаскаю с радостью.

- А мы что же, не люди? - вскрикнула Ведмениха, злобно и насмешливо уставившись на мой нос. Слезы опять текли по ее лицу. Увидев, что я смутился, она захохотала, выхватила из-под плаща окурок дорогой сигары с золотым ободком, щелкнула зажигалкой, выпустила дым из ушей. - Ты им плохо делать боишься, а они у тебя с завалинки доски таскают, - сказала, выскакивая за порог.

Кот после ухода гостьи вылез из-под койки и закружил возле стола, радостно шевеля усами от соблазнительных запахов.

- Кот, а кот, - пробормотал я с тоской, - в деревне люди есть?