Алексей Смирнов: Мемуриалки - 2

Я слышал, что Фаторов помер не то от цирроза, не просто от гепатита. Таких, как он, было мало. Вообще не было. В нем заключалось исключение. Правило оказывалось куда веселее.

Лектор Ботов, помнится, сходил на гремевший тогда фильм "АББА".

- Вот тут посмотрел я АББА, - поделился он с залом. - Ну и что эти АББА? К чему же они нас призывают?

Кинематографические пристрастия кафедры выяснились очень скоро.

Еще один деятель, не помню уж по фамилии, ни с того, ни с сего сказал следующее:

- Вы видели фильм "Товарищ Иннокентий"? Посмотрите. Вы будете удовлетворены.

Насквозь Смотрящий

Нас учили не только партийные мистики.

Еще у нас был рентгенолог по фамилии М., которую не назову. Он слыл фигурой парадоксальных манер. Поговаривали, будто М. здорово облученный, но я не слишком в это верю.

Вот придет к нему человек за бумажкой (М. нарядили деканом), а тот глядит на вошедшего рыбьими глазами, и лицо абсолютно бесстрастное. И молчит. После четвертого обращения просит выйти и закрыть дверь. А то еще спросит: "Кто вы такой? " Ему, по размышлении, отвечают, а он головой качает: не знаю, дескать, такого. Выйдите вон. Человек уходит. И слышит, как М. доверительно делится со случайными свидетелями: "Лучший студент на моем курсе", - и кивает вдогонку.

Однажды на занятиях он показал нам рентгеновский снимок со свободным газом в брюшной полости, такое бывает при проникающих ранениях. Интересуется:

- Кто это?

Все мы, понятно, молчим - откуда нам знать?

- Кто это?

Слышится встревоженный лепет:

- Мы не знаем...

Допрос, полный недомолвок и темных намеков, продолжался минут двадцать.

- А я думаю, что вы этого человека прекрасно знаете. (Пауза). Его зовут Саша. (Пауза). Александр Сергеевич Пушкин...

Ход его мысли был затейлив и прихотлив. Однажды ему вздумалось спрашивать у нас, какой у человека самый главный выделительный орган.

- Почки! - ответили мы.

- Нет.

- Желудочно-кишечный тракт!

- Нет!

Все призадумались.

- Кожа! - догадался кто-то.

- Нет!

Мы развели руками и сдались.

- Легкие! - объяснил М. с надменным видом.

- Но почему же? - спросили мы в искреннем непонимании.

Оказалось, потому, что если пережать человеку почечную артерию, то он еще с часок поживет. А если перекрыть кислород - черта с два.

Внутримышечный Мемуар

В 1984 году я сделал свой первый укол.

Не себе, разумеется, а незнакомому человеку.

Сначала нас учили на резиновых муляжах. У них, между прочим, вены отменные. Мы с ними многое делали, в том числе дыхание рот-в-рот, но через марлю, чтобы не подцепить чего. Они, собаки, не оживали. И, хотя мы таких слов не знали, само мироздание звенело криком: "Мы теряем его! "

Я готов был и дальше лечить резину, потому что это занятие спокойное, но меня отправили к людям, медсестрой.

В десятую травматологическую больницу из класса истребительных.

Там я увидел, что изменилось немногое: та же резина в смысле обездвиженности, разве только матерится.

Я бодро насасывал шприц и шел набивать руку. Меня уже ждали. Это были мужики, закованные в гипс, с аппаратами Илизарова и твердыми ошейниками. Травмы получают, как правило, не самые дисциплинированные граждане, и мужики видали виды. Но одного не забуду. Я впился ему в бедро. Это был проспиртованный очкастый человек со сломанной ногой. "Оооооо! - округлились глаза за очками. И послышался визг, по нарастающей: - Ну и укольчик! Вот это укольчик!! "

Укол был и вправду хороший, обезболивающий.

Там еще лежала старушка, на которой можно было тренироваться сутками. С костяной ногой, закованной в аппарат Илизарова. У нее отобрали ступу с метлой, и она выла без передыху неделями напролет. Ее травма осложнялась хроническим алкоголизмом, или наоборот. Мы без спросу кололи ей по шесть-восемь кубов тизерцина и всякого прочего, что строго по врачебному рецепту. Но дохтура там бывали редко, и у нас была свобода творчества. Так даже наше творчество не брало эту бабулечку. Она все равно выла на прежней ноте. Ее спасал только стакан спирта, в меру разбавленного.

На следующий год, подрабатывая медсестрой на дохтурской практике, я уже был уверен в себе. Я подрабатывал, потому что мне не хватало на водку. На первой же тетке, что вошла в кабинет, случилась неприятность. Я художественно размахнулся, клюнул ее в задницу, и игла согнулась под прямым углом.

На следующий укол тетка не пришла.

А через пару дней, когда основная масса свое получила, я, помню, вздохнул, взглянул на дверь и вижу: очки высовываются. Заглядывают из-за косяка. И губы поджаты.