Алексей Смирнов: Визит Сэма Стоуна

Алексей Смирнов

Визит Сэма Стоуна

Психолог, аккуратная деловая женщина из низов, поменявшихся местом с верхами, была похожа на очковую змею. Жакет и юбка не обнаруживали ни складочки, ни помятости; сидели на ней, как влитые, обтягивая и облегая; волосы, зачесанные назад и утоптанные в пучок, были убраны словно специально, чтобы придать голове дополнительную обтекаемость и тем облегчить червеобразное внедрение не в свое дело - в сокровенные, чужие, миры. Эти миры принадлежали как частным лицам, так и целым организациям. Психолог деловито перебирала картонки с тестами, желая удостовериться, что все нужное выстроилось и замерло под рукой; в планшете, что портупеей свисал со спинки стула, хранились вспомогательные материалы душеведческого предназначения.

Директор детского сада, пожилая матрона с пятнистыми полными руками, воспитанная в глубоком почтении к разным комиссиям и проверкам, старательно оберегала свой собственный душевный мир и мир подопечного коллектива; оба бесхитростные, робкие, незащищенные от чужеродного вторжения. Она побаивалась женщины-психолога, ибо видела в ней именно что комиссию с неясными полномочиями.

- Мне поручено провести у вас эксперимент, - рассеянно пробормотала гостья и продолжала раскладывать картонки в секретном психологическом порядке. - Это делается в рамках программы по психологическому обеспечению современного судопроизводства.

- Да, да, - кивала директорша. При слове "судопроизводство" у нее пересохло во рту. Она была если не готова на все, то уже согласна.

- Последнее разбирательство, - психолог вздохнула, перемешала тексты с картонными яблоками и грушами, после чего, наконец, удостоила директоршу доверительного взгляда, - последнее разбирательство, - повторила она, продемонстрировало ненадежность детских свидетельских показаний. Показаний в суде, - уточнила гостья, наблюдая, как бледнеет лицо - не собеседницы, но заранее и беспричинно благодарной слушательницы.

Речь психолога струилась плавно и монотонно, как будто шла о самых обыденных вещах.

- Судили мужчину сорока лет, его обвинили в развратных действиях. Он, знаете, побоялся - ну, вы меня поняли.

Хозяйка маленького кабинета, до недавнего времени - уютного, огражденного от мировых зол оазиса с настоящими пальмами в кадках, физически ощутила, как стены, такие прочные и верные детям, разъезжаются и растворяются, убегая от лиха, которое вот-вот заполнит освободившееся пространство. Она шумно глотнула.

- Он не решился пойти до конца... не отважился на проникновение, пояснила рептилия. - Он только трогал их... в разных местах. Мальчиков, от пяти до восьми лет. Рассказывал им гадости, заставлял прикасаться к себе ну, и так далее.

От этого "далее" директорша взялась за сердце, давно уж слабое, одуревшее от духоты в прожиревшей мышечной сумке.

- Вы что же - собираетесь их трогать? - упавшим голосом спросила она.

- Нет, - строго сказала ученая дама. В ее тоне не было и тени снисходительного удивления: в нем угадывалась готовность выполнить все, чего потребует методика, в том числе - трогать. И если пока у нее не было такого намерения, то лишь потому, что в ее арсенале еще не значились соответствующие ролевые игры, одобренные и припечатанные печатью. - Их не нужно трогать, все гораздо проще. Но вы не даете мне закончить. На следствии эти мальчики недвусмысленно подтвердили все пункты обвинения. Однако на суде, стоило адвокату копнуть поглубже, выяснилось, что они не только не могут сказать ничего внятного о случившемся, но и плохо понимают, о чем вообще идет речь.

- Но ведь не выдумали же они, - директорша позволила себе усомниться. Они же дети. Неужели кто подучил?

- И да, и нет, - ответила гостья. - Все дело в вопросах, которые им задавали. Желая понравиться взрослым, дети со всем соглашались, даже когда не понимали вопроса. А еще дело в разнице между детской и взрослой памятью. Детям труднее отличить реальный факт от вымысла. При искусно выстроенном допросе они могут показать, что угодно.

Директорша, уразумев, наконец, что детей не тронут, почувствовала себя увереннее.

- Но я не понимаю, какое отношение это имеет к нам, - заявила она решительно. - Наши дети - из благополучных семей. Родители почти сплошь непьющие. Дети здоровы, я ни разу не видела никаких следов... избиения, договорила она, содрогнувшись.

Дама немного смягчилась:

- Это очень хорошо. Никто и не думает, что ваших детей кто-то преследует. Нас не интересуют их семейные обстоятельства, мы собираемся оценить их память. И больше ничего. Для этого существует эксперимент, известный в научной литературе как "Визит Сэма Стоуна".