Дягилев
Тут, видишь, надо'ть с головой...
Анечка
И, может, к лучшему, что разница такая между нами?
Дягилев
Она, вишь, на шипах да на клею...
Радист
Приём, приём.
Майков
Чертa тут думать? - Топором!
Быстро входит - Старшина, подчёркнуто приветствует Майкова, за ним Прокопович. В сугубо гражданской унылой позе он долго потом стоит на заднем плане, как бы не замечаемый Майковым.
Что скажешь, старшина?
Старшина
Я - насчёт скатерти...
Майков
Концертный "Беккер"...
И мрачность готики... и скатерть белая... не стиль!
Без скатерти! Командуй: пятый Студебекер
Сюда, на зеркало, перенести!
Старшина козыряет.
Галина
С подругой детства, за романами романы осушая,
А, в сущности, всё повесть грустную о том,
Что охлажденья не минёт любовь мужская...
Дягилев
(всё так же робко примеряясь к подзеркальнику)
Сказали - чем, товарищ капитан?
Майков
Сказал я: то-по-ром!
Дягилев осторожно постукивает обухом.
Анечка
Да?
Галина
Да.
Что если это неминучая беда,
Так нет спокойней мужа пожилого,
Уж не изменит он, ни-ни.
Майков (отстраняя Дягилева)
А ну-ка, Бурлов, шибани!
Другой красноармеец плюёт на ладони, берёт топор и в два удара с треском отваливает подзеркальник. Анечка затыкает уши. Из коридора бойцы начинают носить неисчислимое количество угощений, которые тут же, под руководством Майкова и Старшины, раскладываются, наливаются и насыпаются я в вазы, графины, на блюда, на тарелки, ставятся в банках стеклянных и металлических. Несут в изобилии и пустую посуду, фарфоровую, серебряную, хрустальную, цветы. Обширный "стол" до отказа заставляется кушаньями и винами. Солдаты вышколены и чётки до циркового предела. Майков распоряжается театральными жестами.
Интересуюсь, Прокопович,
Вы - офицер или попович?
Что вы пришли?
Прокопович (собираясь уйти)
Простите, мне сказали,
Что будто бы меня вы вызывали.
Майков
Не будто бы, а вызывал.
А вы пришли и жмётесь, как мешок.
В чём дело? Света не было. Опять стоял движок?
Небось, искрa?
Прокопович (сокрушённо)
Искра...
Майков
Не может штаб работать в темноте.
3а-пом-ни-те!
Сегодня свет не должен здесь ни на минуту гаснуть!
Вам - ясно?
Прокопович (отаптываясь)
Но в функции мои, коль рассуждать формально...
Майков (трагическим шёпотом)
Как вы сказали? - Рассуждать? Печально.
А тысячёнка в месяц - как? А дополнительный паёк?
Да на гражданке б вас заездили как чёрта
За это маслице. Вы разве на войне? - вы на курорте!
И кто на радиоле мне исправит рычажок?
Кто вообще попрёт, за грубость извините мне, телегу-с?
Быть может, а6иссинский негус?
Галина
Но, Анечка, но эти фрукты, вина...
Вы - часто так?
Анечка
О, нет, сегодня - именины!
Майков
И без того я вам смягчил муштровки школу.
Садитесь и чините. Радиолу.
В дальнейшем Прокопович осматривает неисправность, уходит, возвращается с отвёрткой, паяльником, радиодеталями, садится чинить. На зеркало продолжают носить, но уже не так учащённо.
Анечка
Конечно, вы сегодня за столом у нас.
С комдивом и женой комдива познакомились.
А про меня подумали: вот в голове ничуть?
С порога вздумала так откровенничать!
Галина
Да что вы!
Анечка
Я ни с кем! Всё средь мужчин, всё жизнь кочевная,
Общенья женского мне так недоставало.
Придёте!!
Галина
Неудобно...
Анечка
Слышать не хочу.
Майков
(услышав обрывки их разговора, продолжая распоряжаться)
И будете царевною
Штабного бала!
Польстил бы я сторицею,
Что будете царицею,
Но, сами понимаете, - масштаб
Дивизионный штаб...
Анечка
Уйди! Привычка - вмешиваться в женский разговор.
Майков
У-шёл!
Анечка
Вот, собственно, и весь народ.
Ещё начхим - но это вздор,
А звукотехник - он не в счёт.
Ещё узнаете парторга
Не испытаете восторга.
Ещё должны быть два комбата.
Но оба славные ребята,
Да вот один...
Лихарёв
(появившись из коридора, проходит, слегка прифокстрочивая, к радиоле. У него тоже шпоры и отличная строевая выправка. Напевает:)
Эс гэет аллес форюбер, эс гэет аллес форбай,
Унд нах йедем децембер комт видер айн май...
Майков
Дитя моё, по скользкой ты идёшь тропинке.
Лихарёв
Я отберу пока пластинки? (Отбирает)
Майков
Забыл ты край родной, забыл родной Прованс.
Лихарёв
Живу. Пока имею шанс.
Майков
В трудах войны не ты ль, Иван,
Читать дальше