Дмитрий Сорокин - Крольчонок в коробке

- Садись, - говорит, - откушай, чем богаты...

Я кое-как совладал с шоком и попытался протестовать. Но она улыбнулась этак ласково и просяще одновременно, и я сдался. Тяпнули по сто - хорошо! Тепло потекло вниз, начал я оттаивать. А она лепечет чушь всякую, так, ни о чем, ну и я в ответ - ни о чем. Ерунда, вроде бы, а разговор клеится. Тяпнули по второй - смотрю, третья пуговка уже расстегнута. И опять "гутарим". Она стала выдавать информацию более осмысленную, и много чего я про нее узнал. И что зовут ее Оксана, и что сегодня у нее тридцатый день рождения (за что немедленно выпили по пятьдесят), и что образование у нее самое среднее в мире, и что семейное положение - девка, одна, как перст, сирота с детства... На моих глазах нервной рукой была расстегнута четвертая пуговица, и довольно большая сиська, упакованная в дешевый лифчик якобы телесного цвета, явила себя моему взору. Оксана задышала прерывисто, вдруг вскочила с места, сделала два шага - один туда, другой обратно, в тесном купе не очень-то побегаешь, - и решительно села рядом со мной. Я молча ожидал развития событий, прихлебывая холодный чай, предназначенный для запивания перцовки. Оксана то комкала свои руки, то порывалась снять блузку, то запахивала ее, пряча сиськи; покусывала губы.

- Мне сегодня тридцать, - наконец, произнесла она. - Мне уже тридцать, а я все еще в девках хожу. Давно положила себе: костьми лягу, а для мужа себя сберегу. Тринадцать лет берегла... дура. Год назад опять обет дала: последний год терплю. Если мужа не сыщу - в день рождения первому встречному отдамся. Вот ты мне и встретился. Это ничего, что я так... откровенно?

Вместо ответа я поставил на стол опустевший стакан и обнял ее. Оксана прижалась ко мне... Слово "затрепетала" затаскали уже донельзя, но что поделать, если иного нет? Я прижимал к себе это замечательное трепещущее тело, а она искала своими губами мои, неумело целовала... Последние две пуговицы блузки расстегнул я, следом настала очередь этого кошмарного бюстгальтера, и большая теплая сиська (это у манекенщиц "грудь", там, как правило, и смотреть-то не на что, а то была именно сиська) с аппетитным коричневым соском сама прыгнула мне в руку. Я выключил свет.

Самое смешное было поутру, уже на подступах к Москве, когда некая донельзя раскормленная дама матерно скандалила со своим мужем, тем самым печальным интеллектуалом, которого я видел ночью в тамбуре, обвиняя бедолагу в том, что, пока она спала, он трахал проводницу. Их купе было первым, сразу за тем закутком, где мы "отогревались"...

Я покидал вагон последним. На прощанье я крепко поцеловал Оксану, самую счастливую в мире женщину, которая, вполне возможно, совсем-совсем скоро станет самой несчастной...

3. Двадцать пять по лавкам

Нет, определенно, сегодня просто праздник какой-то! Эту замечательную фразу я совершенно случайно словил утром, листая телеканалы: по одному из них показывали "Приключения Буратино", и абсолютно счастливый Карабас прямо так и задвинул: "Сегодня просто праздник какой-то!". Солнце светит, и очень даже греет, дождя нет - красота! Сейчас бы на пляж какой, да хоть в Серебряный Бор. Только, упаси высшие силы, не на мудистский: там восемьдесят процентов населения - толстые плешивые дядьки, пускающие слюни при виде любой голой бабы; а бабы, в свою очередь, как правило, некрасивы: возраст за тридцать, сиськи отвислые, поведение вульгарное. Ни красоты, ни эротики. Блевотня. Впрочем, не будем о грустном.

Навстречу шествует мадонна с младенцем. Все еще стройна, лицо исполнено печали, на руках спеленутое чадо, второе гугукает в коляске, которую мадонна толкает перед собой, третье, лет трех, семенит рядом, уцепившись за подол, четвертое - мальчик-первоклассник, - носится вокруг, таская за собой на коротком поводке упирающегося пуделя. Загляденье. Нет, я серьезно. Такой тип женщин я полагаю наилучшим. Тиха, скромна, покладиста - гни, сколько хочешь, подлаживай под себя - вовек не сломаешь, зато получишь то, что надо. Идеальная жена. Знает двадцать тысяч кулинарных рецептов, умудряется жить сорок восемь часов в сутки... В свободном, незамужнем виде в природе почти не встречается. А жаль. Впрочем, у этой медали есть и обратная сторона. Многолетняя история человечества ясно свидетельствует, что практически в каждом тихом омуте рано или поздно заводятся черти. И когда означенные бесы поселяются в душе рассматриваемой лучшей из женщин - пиши пропало. Вразнос идет все.

Пять лет тому назад на вечеринке у бывших однокашников я познакомился с Лилией. Маленькая незаметная женщина, она все время просидела скромненько в уголке, не поднимая глаз и не принимая участия в общей беседе. Когда закончилась водка, методом жребия определили гонцов, которых тут же и отправили за догонкой. Образовавшуюся паузу решили заполнить танцами. Притушили свет, включили что-то американское, хрипло-романтическое. Я пригласил Лилию. Мы молча оттанцевали один танец, второй, третий (позже я выяснил, что хозяин квартиры в принципе не выносил музыки с жестким быстрым ритмом, так что энергичные пляски не предусматривались). Потом мне удалось разговорить свою партнершу. Слова из нее поначалу приходилось тянуть едва ли не клещами, но я был настойчив и вежлив одновременно, так что все получилось. И я с немалым удивлением узнал, что она старше меня аж на восемь лет, замужем, мать пяти детей. Без всякого перерыва она вывалила на меня сведения о муже: красив, богат, туп, как пробка, ее за человека не держит, слова ласкового не дождешься, общение сводится к побоям и безрадостной постели. Мне бы, дураку, откланяться и свалить подобру-поздорову, ан нет: выдавила она из меня скупую мужскую слезу сочувствия. (Задним числом я потом размышлял, как она при таком раскладе вообще умудрилась попасть на эту вечеринку?). Короче, день закончился совместным расшатыванием основ старой кушетки и Лилиной неблагополучной семейной жизни. Утром она слезно благодарила меня, говорила банальности на тему "так у меня никогда не было... с тобой так хорошо... спокойно...". Я ушел, не предполагая с ней когда-либо встречаться. Спасибо однокашникам: сдали ей мой телефон. Целый месяц я был вынужден выслушивать ее бесконечные жалобы на мужа, сладкие мечты о том, как мы с ней и ее детками замечательно заживем после свадьбы... Доконало меня радостное сообщение, что она беременна, и, скорее всего, от меня. Как мог вежливо я постарался ей объяснить, какая она чудесная женщина, вот только сожительство с ней и ее многочисленным потомством в мои планы никак не входит. Короче говоря, послал. И эта дура тут же натравила на меня мужа. Бланш под глазом недели две не желал покидать мое лицо после нашей встречи... Потом уже я узнал, что муж с ней после этого моментально развелся, но она не долго горевала, а выскочила замуж за очередного красивого-богатого-тупого, и сейчас тянет лямку новой семейной жизни...