Владимир Сорокин - Hochzeitsreise

ГЕРД. Простите, а выдыхать когда?

МАША. Когда выпьете. А потом сразу ешьте огурец. Сейчас я все покажу (поднимает бокал, обводит им сидящих). На здоровье! (Выпивает залпом, бросает бокал через плечо, нюхает огурец и кладет его на тарелку.)

ВСЕ А огурец?

МАША (смеясь). Я забыла вам сказать! Дело в том, что я после первой рюмки никогда не закусываю. Но это мое личное правило, и на всех не распространяется.

ГЕРД. Скажите, а в России всегда после того как выпьют, бьют бокалы?

МАША. Не всегда. Только когда пьют с идеей.

ГЕРД. И часто пьют с идеей?

МАША. Бывает. Но, хватит разговоров, господа! Пейте!

Все произносят "На здоровье!", вдыхают и пьют; кто-то давится и кашляет, кто-то выпивает благополучно. Гюнтер бросает бокал об пол, остальные ставят свои бокалы на стол. Громко хрустят огурцами.

МАША. Ну, молодцы! Поздравляю с первой правильно выпитой рюмкой! (Подходит к каждому и целует.) А теперь - ешьте, ешьте, ешьте!

Все приступают к китайской еде.

МАША (подходит сзади к Гюнтеру, гладит его голову). Как хорошо. Я так счастлива.

ГЮНТЕР (жует). Пппочему?

МАША. Хоть одно доброе дело сделала для немцев!

ГЮНТЕР. Ззздорово!

МАША. Ну, как? Вам понравилось, господа?

Повар, Элисказес и Герд переглядываются с полными ртами, потом кивают.

МАША. Слава Богу!

ГЕРД. Скажите пожалуйста, почему никто из русских до сих пор не показал немцам как правильно пить русскую водку? (Икает.)

МАША. Не знаю! Наверно это важная государственная тайна!

ГЮНТЕР (радостно). Зззначит ты - государственная преступница?

МАША (хлопает в ладоши). Значит я государственная преступница! Ура! За это - второй тост! Элисказес, несите вторую бутылку!

ГЮНТЕР. Ура! Вторую бббутылку!

ЭЛИСКАЗЕС (весело вскакивает). Слушаюсь!

Внезапно свет меняется на мертвенно-голубой, все замирают. Сверху падают сотни ремней, расправляясь, застывают в воздухе. Появляется Маша-2.

МАША-2. Ты будешь сечь его сегодня, завтра, послезавтра, сечь в вашей спальне и в гостиной, сечь в ванной и в гараже, сечь в саду. Ты будешь сечь его 26 июня 1996 года в афинском отеле "Посейдон", 1 ноября 1999 года в нью-йоркском "Хилтоне", 6 августа 2005 года в московском "Метрополе". Ты будешь сечь его на вашей яхте "Маша" посередине Боден-Зее, сечь в английской деревушке Круль, сечь в Йоханнесбурге и в Пекине. Ты будешь сечь его в день двадцатипятилетия вашей свадьбы, после банкета, затянувшегося до трех часов утра в вашем новом доме на берегу Штарнбергер-Зее, в заваленной цветами спальне. Кряхтя и содрогаясь дряблой, морщинистой спиной он повалится ничком на кровать, ты взмахнешь своей искривленной подагрой рукой, ремень вяло опустится на спину, как на овсяное желе, и сквозь новые фарфоровые зубы ты прошепчешь...

ШЕПОТ. Вот тебе, мрамор!

МАША. Неееет!!!

МАША-2. Возле ближайшего перекрестка тебя ждет такси. У шофера твой билет на Кельн. Адрес Марка: Швальбахер-штрассе 17.

МАША. Швальбахер-штрассе 17.

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Комната в квартире Марка. Стены заняты стеллажами с книгами. Марк и Маша сидят посередине комнаты за небольшим столом. Марк берет полупустую бутылку с водкой, тянется к машиной рюмке.

МАША (накрывает рюмку ладонью). Хватит, Марк. Если я напьюсь, мы с тобой ни до чего не договоримся.

МАРК (наливает себе). А я выпью с удовольствием. С тобой как-то замечательно хорошо пьется. По-московски. Будь! (Выпивает, подходит к Маше, берет ее сзади за плечи, декламирует.) Вошла ты, резкая, как "нате!", муча перчатки замш, сказала: знаете, я выхожу замуж!

МАША. Марк, мне не до шуток.

МАРК (целует ей руку). Машка, прошу тебя об одном - сваливайся на меня впредь так же неожиданно, как сегодня.

МАША. Абгемахт. Слушай, зачем тебе так много книг?

МАРК (декламирует). Лучшему в своей жизни я обязан книгам. Кто сказал? Правильно. Горький.

МАША (берет сигарету). Да ну тебя...

МАРК (ловко подносит ей зажженную спичку). Марусь, ну что ты так расстраиваешься! Это слишком прозрачно, чтоб ломать голову.

МАША (бросает сигарету). Марк, ну это же пиздец! Влюбиться в мужика, чтобы потом сечь его?! Я ебаться с ним хочу! Я его хуй до сих пор не видела!

МАРК. Увидишь.

МАША. Ну расскажи, хоть что это? Он что, действительно мазохист?

МАРК (закуривает сигарету). Он мазохист не по психотипу, а по идеологии. У послевоенных немцев это часто.

МАША. Как это?

МАРК. Очень просто. Двойственность межличностных инверсий, приводящая к асиметричному выравниванию гиперэмоциональных установок за счет механизма психосоматического отождествления.