М. Забелло: Подсечное хозяйство, или Земство строит железную дорогу

— Ну, я васъ прошу! умоляющимъ голосомъ сказала дама.

— Вотъ объ этомъ и въ газетахъ есть…. Ну-съ, кое-какъ все-таки изловили человѣкъ тамъ пять, десять, — о точномъ числѣ не говорятъ, — изловили, осмотрѣли, и что-же?!

— Гвардейцы! Правда, — гвардейцы? нетерпѣливо и восторженно спросила дама.

— Какое гвардейцы, дорогая Агрипина Анатоліевна! Если бы гвардейцы, такъ оно бы еще куда ни шло, а то не гвардейцы, да и не мужчины даже!

— Черти, что-ли? недовольно, но удивленно спросила дама.

— Какое черти! Не черти, и не мужчины, а студенты изъ Институтской улицы! Черти, такъ было бы еще понятно: сверхъестественная сила, противъ которой ничего не подѣлаешь, а то студенты! Вообразите, студенты изъ Институтской улицы! Скандалъ!..

— Да какъ же они забрались туда?

— Нашли подкопъ въ…. въ извѣстное мѣсто, вы понимаете? А оттуда, какими-то тамъ корридорами, чрезъ печки и т. д. Словомъ скандалъ, скандалъ!

— Да откуда вы все это знаете? Я, просто, думаю, что вы все врете, подозрительно смотря на члена, сказала дама.

— Напрасно, обидѣвшись слегка, сказалъ членъ и, помолчавъ немного, продолжалъ:- Извольте слушать далѣе, дорогая Агрипина Анатоліевна. На первыхъ порахъ хотѣли пойманныхъ студентовъ предать суду, при закрытыхъ дверяхъ, конечно, но потомъ раздумали. Оно хотя при закрытыхъ дверяхъ, а все же съ присяжными засѣдателями будетъ судъ, — вѣдь это дѣло не политическое, а въ такомъ случаѣ все равно, что и гласно; слухъ пойдетъ далеко, да и въ газеты попадетъ, а вѣдь это скандалъ!.. Ну-съ, и порѣшили дѣло замять. Студентовъ разослали по разнымъ губерніямъ подъ строжайшій надзоръ полиціи, и, дорогая Агрипина Анатоліевна, одного изъ этихъ изверговъ, головорѣзовъ, душегубовъ, одного изъ этихъ безбожниковъ, разрушителей святостей семейной жизни, прислали сегодня въ намъ съ жандармами! Вотъ отъ него-то и узнали всѣ подробности этой, дѣйствительно, невѣроятной, чудовищной исторіи….

Разсказчикъ замолчалъ и смотрѣлъ на даму, которая задумчиво сидѣла и качала головой. — Какъ это я отлично разсказалъ, думалъ онъ. Управляющему такъ не разсказать!

— Да, не можетъ быть, чтобы это была правда? думала дама. — Но такъ сочинить нельзя…. И въ газетахъ, говоритъ, что-то есть, да и привезли къ намъ…. Что-то въ родѣ правды…. Ой, не вѣрится что-то всему этому! сказала она громко.

— Я самъ сперва не вѣрилъ; но всѣ говорятъ, газеты намекаютъ и, что самое важное, самъ герой въ городѣ…. И говорятъ ужасно страшный! Рожа истасканная, лѣтъ въ двадцать и уже весь въ морщинахъ!.. Но глаза, глаза, говорятъ, чертовскіе!..

— Ой, не вѣрится что-то…. Вѣдь если это правда, то надо забирать поскорѣе изъ институтовъ дочерей! У меня, слава Богу, нѣтъ, но у многихъ нашихъ есть. У Марьи Васильевны — одна, у Настасьи Петровны — одна, у Саврасовыхъ — двѣ…. Да мало-ли у кого изъ нашихъ нѣтъ!.. Только это уже черезъ-чуръ скандально! Просто вѣрить даже не хочется!..

— Да почему же, дорогая Агрипина Анатоліевна? Чего нельзя ожидать отъ современной молодежи! Вы читали послѣдній романъ нашего великаго писателя? «Обрывъ» Гончарова, изволили читать?.!.. Развѣ тамъ герой, типъ молодаго поколѣнія, не воруетъ яблокъ, сидя на заборѣ, и не кричитъ громогласно, что онъ не стыдится воровать? Развѣ онъ подъ обрывомъ не обезчестилъ эту чудную дѣвушку, эту любящую Вѣру? Такъ развѣ подобные арестанты не могутъ пробить себѣ потайныхъ ходовъ? Развѣ эти подлецы не могутъ обезчестить этихъ невинныхъ цвѣтковъ, добрыхъ, любящихъ, не знающихъ ничего дурнаго, — институтокъ?… Прогрессъ во всемъ долженъ быть, дорогая Агрипина Анатоліевна! Ну-съ, а у этихъ представителей мюлодаго поколѣнія тоже, все прогрессивно идетъ. Базаровъ, въ «Отцахъ и дѣтяхъ» Тургенева, въ Бога не вѣрилъ, родителей не признавалъ и только у будущей жены Николая Кирсанова, Ѳенички, добивался любви!.. Маркъ. Волоховъ уже призналъ воровство открыто, признаетъ его за самый нормальный способъ удовлетворенія своихъ потребностей, и обезчестить благородную дѣвицу ставитъ ни во что!.. А послѣдняя формація — дѣлаетъ подкопы въ институтъ…. Такъ и должно быть! Это нужно давно было предполагать!..

— Удивительно! Невѣроятно! вставая, говорила дама. Я разскажу прежде всего Лидіи Аркадьевнѣ: у ней — двѣ. Пусть беретъ, пока еще, можетъ быть, грѣхъ не случился.

— Да, да! Слѣдуетъ; слѣдуетъ предупредить, тоже вставая, внушительно одобрялъ членъ.

— Я скажу, что отъ васъ слышала, идя къ выходу изъ сада, говорила дама.

— Нѣтъ, къ чему же съ! Оно, конечно, для меня все равно, но, знаете-ли, я — членъ, отъ правительства, такъ не ловко, знаете-ли, что отъ меня…. Я отъ васъ, дорогая Агриппина Анатоліевна, секретовъ не имѣлъ и не имѣю…. Нѣтъ, вы лучше помимо меня: весь городъ-де говоритъ.